– Плохо.
– Тогда я переведу. По-вашему это будет Девичья башня. Так ее назвали в память о дочери султана, которая умерла от укуса змеи.
– Но почему она жила в башне маяка?
Молодой человек вновь расплылся в улыбке:
– Говорят, она очень боялась змей и думала, что уж туда они не доберутся… А теперь вы можете полюбоваться акведуком Валента. Видите его двойные арки? Древние римляне умели строить на совесть. В детстве я очень любил лазить на него.
– А туда любопытно бы забраться.
– У вас такое выражение лица, будто вы не прочь попробовать!
– Кто знает, – улыбнулся Эцио.
Молодой человек открыл рот, собираясь что-то сказать, но передумал. Он смотрел на Эцио вполне дружелюбно. Ассасин знал, какие мысли бродят сейчас в голове юного турка: этот старик пытается убежать от своего возраста.
– Из каких краев вы возвращаетесь? – спросил Эцио.
Чувствовалось, молодой человек обрадовался вопросу, далекому от политики.
– Из Святой земли, – ответил он. – Из нашей Святой земли. Я говорю о Мекке и Медине. Каждый правоверный мусульманин должен хотя бы раз в жизни совершить паломничество туда.
– Вы решили сделать это пораньше.
– Можно сказать и так.
Некоторое время они молчали. Корабль плыл по спокойным водам Золотого Рога, приближаясь к гавани.
– Какая удивительная панорама, – нарушил молчание Эцио. – В Европе я не встречал похожих городов.
– Но эта часть города как раз находится в Европе, – улыбнулся молодой человек. – А вот та, – он указал на противоположный берег Босфора, – она уже в Азии.
– Все-таки есть границы, которые даже ваша империя не может преодолеть, – заметил ему ассасин.
– Их очень не много, – быстро ответил молодой человек.
Эцио показалось, что его слова не слишком понравились юному турку, считавшему свою империю непобедимой. Собеседник Аудиторе поспешил переменить тему:
– Вы сказали, что родом из Флоренции. Но ваша одежда говорит совсем другое. И уж простите за мою дерзость, мне показалось, что вы надели ее не вчера. Наверное, вы долго путешествовали?
– Sì, da molto tempo[14]. Я выехал из Рима год назад, отправившись искать… вдохновение. И поиски привели меня сюда.
Молодой человек мельком взглянул на книгу в руках ассасина и ничего не сказал. Сам Эцио счел за благо больше ничего не говорить о «поисках вдохновения». Облокотившись на перила, он смотрел на городские стены, на корабли едва ли не из всех стран мира, в изобилии стоявшие у причалов. Багала медленно проплывала мимо них, приближаясь к месту своей стоянки.
– В детстве отец рассказывал мне истории о падении Константинополя, – сказал Эцио, посчитав дальнейшее молчание невежливым. – Это случилось за шесть лет до моего рождения.
Молодой человек бережно убрал астролябию в кожаный чехол и повесил себе на плечо.
– Мы называем этот город Костантинийе.
– А