Он посмотрел на Оливье.
– Ты знал?
Но лицо его партнера ясно говорило, что он удивлен не меньше.
Габри оглядел собравшихся и наконец остановил взгляд на Гамаше:
– Мы говорим об одном и том же? О пятерняшках Уэлле?
– C’est ça[23], – ответил старший инспектор.
– О пятерняшках? – повторил Габри, все еще неспособный осознать это полностью.
– Именно, – заверил его Гамаш.
Но ответ старшего инспектора лишь усилил недоумение Габри.
– Я думал, они уже умерли, – сказал он.
– Почему все вокруг говорят об этом? – удивилась Мирна.
– Ну, это ведь было так давно. В стародавние времена.
Наступило молчание. Габри точно выразил общее мнение. Удивляло не столько то, что одна из Уэлле умерла, сколько то, что кто-то из них все еще оставался в живых. И даже общался с ними.
Пятерняшки были легендой Квебека. Канады. Всего мира. Они были феноменом. Чуть ли не цирковыми уродцами. Пять маленьких девочек, совершенно одинаковых. Они родились в худшие годы Великой депрессии. Были зачаты без помощи каких-либо таблеток, усиливающих репродуктивную функцию. Не в пробирке, а в естественных условиях. Единственная из известных пятерня, в которой все младенцы выжили. И последняя из них дожила до семидесяти семи лет. До вчерашнего дня.
– Кроме Констанс, никого из них не осталось, – сказала Мирна. – Ее сестра Маргерит умерла в октябре от инсульта.
– Была ли Констанс замужем? – спросил Оливье. – Фамилия Пино – от мужа?
– Нет, никто из них так и не вышел замуж, – ответила Мирна. – Они жили под девичьей фамилией матери – Пино.
– Почему? – спросил Габри.
– А как по-твоему, ослина? – фыркнула Рут. – Не все же хотят быть в центре внимания.
– Откуда же ты узнала, кто она такая? – спросил Габри.
Ко всеобщему удивлению, Рут ответила молчанием. Все ждали от нее какой-нибудь грубости, а она плотно сжала губы.
Но наконец соизволила ответить:
– Она сама мне сказала. Но мы с ней на эту тему не говорили.
– Да брось ты, – возразила Мирна. – Она сказала тебе, что она одна из пятерняшек Уэлле, а ты не задала ей ни одного вопроса?
– Можете мне не верить, – проворчала Рут, – но, увы, это правда.
– Правда? Да ты бы не узнала правду, даже если бы она укусила тебя за твое «увы»! – сказал Габри.
Проигнорировав его, Рут вперилась взглядом в Гамаша, который внимательно глядел на нее.
– Ее убили, потому что она была одной из пятерняшек Уэлле? – спросила она.
– А вы как считаете? – ответил вопросом Гамаш.
– Не могу понять зачем, – признала Рут. – И все же…
«И все же, – подумал Гамаш, вставая. – И все же. Какой еще мог быть повод для убийства?»
Он посмотрел на часы. Почти девять. Пора ехать. Старший инспектор извинился и пошел позвонить из бара, вовремя вспомнив, что его сотовый здесь не работает и электронная почта сюда не доходит. Он представил себе,