уверенности, что если купить, например, двадцать билетиков, то уж швейную машинку или велосипед выиграю обязательно! А если тридцать (на большее я и не замахивался), то это велосипед с мотором, как минимум! Три месяца без мороженого, кино, карусели в ЦПКиО! Три месяца сплошного непрекращающегося подвига во имя достижения!.. А потом полное фиаско! Один советский рубль! Другого бы такой удар «подкосил», но только не меня. Немного подработав тактику достижения цели разбогатеть, я сначала накопил нужную сумму, а потом одним «ударом» купил тридцать билетов одной серии с номерами по возрастающей! Как вам?! Никто не додумался, а я запросто! Результат – ни одного рубля, вообще! Это был «звоночек», это было как провидение! Никогда на протяжении всей своей жизни ни одной копейки или цента не попадало в мой карман не знамо откуда или просто так! Я всегда должен был их зарабатывать, «крутиться», придумывать, изобретать, комбинировать! Но только не выигрывать или находить! На размышления о том, как стать богатым и знаменитым, ушло полтора года. Я изнурял себя гаммами и сольфеджио по прихоти мамы: «Вы бы только слышали, как мой сын исполнил вчера сонату Иосифа Гайдна ре мажор диез в концертном зале дальневосточной китобойной флотилии имени гарпунщика Садыкова!!! Вы бы решили, что вам это просто снится! Покажи, Володенька, тёте Римме, как ты легко берёшь октаву!». В перерыве между гаммами и сольфеджио я по собственному желанию оттачивал на брусьях переворот с перехватом налево в спортивном зале Петропавловского на Камчатке спортивного общества «Извержение вулкана». Было очевидно, что Ван Клиберна из меня не получится, хотя мама была другого мнения. Я, конечно, неплохо «брал» октаву, но куда мне было до великих пианистов с моими пальцами как у тромбониста! Шансов встать в один ряд с великими из сборной Советского Союза по спортивной гимнастике было, на вскидку, больше, но вскоре и этот проект «забуксовал» после истории в Ангарске. В общем, не быть мне великим ни там, ни здесь! А что такое десять рублей в кармане, когда у других и рубля-то не было, я уже понимал отчётливо. Поэтому, когда я увидел, как в галантерейном магазине на проспекте Смирнова, ученица продавца ПТУшница Светка из подприлавка «втюхивает» карандаш «Живопись» какой-то лошихе, я уже через минуту знал, чем буду заниматься в ближайшие годы. Я буду спекулянтом!
Буду! Но сначала надо было «подкатить» к Светке. Родная тётя Тамара жила в Будапеште и иногда привозила что-нибудь на продажу для «поддержания штанов» и на коньяк для дяди Юры, её мужа-десантника. Это «что-то» в виде маникюрного набора в клеёнчатом футляре я и дал Светке на продажу буквально за гроши. А потом, между прочим, обсудил с ней карандашную тему. За карандашами надо было лететь в Донецк. Билет по удостоверению школьника стоил семь рублей в один конец, в самолёт самостоятельно можно было проникнуть только с четырнадцати, значит уже двадцатого апреля можно лететь. С этим понятно. Полечу двадцать первого. Один карандаш стоит десять копеек, цена «реализации» в розницу два рубля! На двадцать рублей
