8
Шли годы, дети подрастали. Гале было семнадцать, когда она сообщила матери, что, как только ей исполнится восемнадцать, она тут же выйдет замуж. За кого – пока не скажет, но скоро с мамой познакомит обязательно при первой возможности. Как позже оказалось, мужем Гали стал молодой, подающий большие надежды оперуполномоченный НКВД. Революция продолжала своё грязное дело, бросая в объятья работников ордена карающего меча дочерей погубленных этим мечом лучших представителей своего народа. Свадьбу играли по партийно-нквдэшному. С портретами усатого, знамёнами и лозунгами типа: «Советская семья – ячейка коммунистического общества!», «Молодожёны – пример для подражания советского подрастающего поколения», «Поставим заслон разврату на рабочем месте!», «Безбрачие – причина венерических болезней!». Пили не много, «горько-горько» не орали. Но произнесли дежурные тосты за грядущую победу коммунизма. За того же усатого и его здоровье, за доблестный комиссариат внутренних дел и прочую нечисть. Нина плакала, но гости думали, что от счастья. Григорий скрипел зубами, но улыбался. Ближе к концу свадьбы новоиспечённый молодожён, до этого отчаянно молчавший, но внимательно слушавший других, решился на то чтобы произнести тост:
– Товарищи родственники и сослуживцы! Попрошу внимания! Вы сегодня все тут произнесли много правильных слов и речей. Особенно товарищ Васильченко хорошо сказал про гадов, недобитых товарищем Сталиным. Я этот тост горячо поддерживаю полностью. Но от себя, в частности, хочу добавить, что и мы с Галкой будем душить гадов по партийному и по комсомольски! Уж поверьте мне – ещё как будем! – душитель свёл кисти рук вместе и согнул пальцы так, чтобы было понятно, как он будет разбираться с гадами. – Я лично обещаю товарищу Сталину, что вот этими самыми руками буду их уничтожать. Только потом я смогу обнимать ими горячо любимую жену Галину…
Закончив речь, молодожён оглядел застолье. Убедился в лояльности собравшихся по отношению к высказанному. Потом выпил.
В общем, свадьба удалась.
Дела у Григория шли в гору. Правильно выбранная схема в задействовании цыганской общины работала бесперебойно. Денежный ручеёк постепенно превращался в речку. Жизнь приобретала радужную окраску. «Трёхзвёздный» коньяк сменил этикетку на «Отборный». Амбиции возрастали с каждым днём. Ключевая фигура в цыганской общине – Барон (уже известный нам по вологодской «операции» Бахтало) – снисходительно смотрел на ухаживания Гришки за своей красавицей дочерью, носящей имя воспетой великими Кармен. Почти всё, что он зарабатывал, используя цыган, к цыганам же и возвращалось в лице Кармен, задаренной им сверх всякой меры. На фоне безумствующего от страсти Гришки, положение в его семье выглядело ужасающим. Денег не хватало ни на одежду детям, ни на еду. Нина вечерами работала