– Где она?
– Вон в тех яслях, в соломе.
– Я боюсь, – сказала Кадмея. – Если нас увидят – какой срам. Амазонка с куклой – что может быть позорнее?
– А бояться не позорно? Амазонка не знает страха, – сказала Мелета и вдруг сама вздрогнула и попятилась назад. Из яслей, где она укрыла куклу, раздался тихий плач ребенка.
– О, боги! Она ожила, Кадмея! – воскликнула Мелета. – Пойдем отсюда.
– Ты же сама сказала… не знает страха. Да и чего бояться. Она, наверное, ждет тебя. Она соскучилась. Послушай – скулит как собачонка.
Скрывая страх, девочки приблизились к яслям, раздвинули солому. В колеблющемся свете ночника они увидели ребенка. Дитя перестало плакать и тянуло к девочкам свои пухлые ручонки.
– Что же нам делать?
– Будем играть. Возьми ее на руки.
– Вдруг это мальчик?!
– А когда она была куклой, – прошептала Кадмея, – кто это была?
– Девочка.
– Ну, так и бери ее.
Мелета вытащила ребенка из кормушки, поднесла ближе к свету.
– Сильно выросла, – сказала она, усаживаясь на сено. – Когда она была куклой – я носила ее в одной руке. А теперь…
– Ты гляди, она чмокает губами. Она хочет есть. Оэа, какая она хорошенькая. Чем бы ее покормить?
– Ей нужно молока, – серьезно сказала Мелета.
– Я сбегаю в козлятник, – Кадмея поднялась и направилась к двери.
– Подожди. Там сейчас нет молока. Да и спросят…
– Я тихонько заберусь в хлев и подою козу. Сейчас дождь, темно – никто не увидит, – Кадмея настолько охотно включилась в игру, что, казалось, ей не страшны никакие препятствия. Лишь бы покормить игрушку.
– Во что ты подоишь? Вот разве привести сюда козу. Ты помнишь, как бог Арей кормил Ипполиту?
– И верно! – Кадмея снова на цыпочках прошла мимо сторожихи, не заметив, что рабыня проснулась и проводила ее взглядом.
А в паннории в это время увлеченно слушали песни Фериды. Голос слепой педотрибы звучал под сводами зала:
Один за другим следуют годы в порядке,
Множится племя наездниц, в битвах жестоких взрастая.
Удержу нет Ипполите, слала набег за набегом,
Скованы страхом мужские селенья в округе.
Не знает царица в боях поражений.
Ареса – бога войны славит царица в молитвах,
Мать Афродиту забыв, любовь от наездниц отринув.
Это обидело страшно богиню, и она покарала царицу:
Внушила микенской царевне Адмете желанье
Пояс волшебный добыть амазонок.
Царевна велела Пояс добыть аргонавту Гераклу. —
Если можешь – возьми, – Ипполита сказала.
Грустный напев, олимпийские