– Всё, поехали дальше.
Ребёнок согрелся, затих. Лишь было слышно его хриплое дыхание со слабым свистом. Временами он принимался кашлять.
У женщины по щекам текли слёзы. Мужчина с трудом приходил в себя.
– Вить, у тебя есть что-нибудь пожевать?
– Нет.
– И у меня, кажется, ничего нету! До Большеречья ещё далеко. Поройся в моей сумочке, там, вроде, печенье валялось. И салфетки влажные достань, здесь в пакетике.
Она влажной салфеткой осторожно протёрла ребёнку личико, почистила носик – он заплакал, проснувшись. Лиля разжевала кусочек печенюшки и сунула эту капельку еды в рот. Он с жадностью принялся чмокать языком, рассасывая печенье.
– Вить, давай заедем в ближайшую деревню, попросим молока.
– Заедем, конечно. Через пару-тройку километров будет село. Ты только успокойся, пожалуйста. На тебя смотреть страшно.
– Как можно успокоиться? Как же они жить будут после этого? Как их земля носит? Блин!
– Что?
– Печенье проглотила.
– Не переживай, вот же ещё есть. Сейчас заедем, молочка добудем… – он мигнул фарами, выезжающему на шоссе трактористу. Махнул водителю рукой. Трактор остановился, из кабины высунулся заросший щетиной рябой парень.
– Слышь, мужик. Есть у вас в деревне детки маленькие, ну младенцы. Нам бутылочку с соской найти надо.
– Есть, а как же. Валька родила в том месяце. Третий дом от краю по левую руку. Главно, сама ребёнка не кормит, всё с бутылками носится. Фигуру берегёт. Дура дурой! Нужна мне её фигура! – парень захлопнул дверь и поехал дальше по своим делам.
Притормозив у нужного дома, Виктор вышел из машины.
– Вить, попроси, если можно будет, чтобы молочко наполовину кипячёной водой разбавили.
– Да знаю я всё, не волнуйся, я быстро.
Он постучался и прошёл в ворота. Через несколько минут вернулся.
– Вот, смотри, что у нас есть. Здесь молочко, а здесь смесь молочная для месячного ребёнка. Нашему сколько, как думаешь?
– Примерно столько же, не больше, – она только поднесла бутылочку, малыш схватил соску сразу и стал, с жадностью, есть.
– Ты смотри, серьёзный мужик. Там в пакете памперсы есть.
– Я думаю, пока незачем. Нечем их пачкать.
– Как думаешь, сколько он там пролежал?
– Не знаю. Простыл весь, вон как тяжело дышит и кашляет. Ночь то пролежал, это точно. Надо было пакет взять. Может быть, удастся эту курву найти. Отпечатки, или ещё что.
– В багажнике. Я прибрал.
– Да? Хорошо. Ишь ты, наелся. Хватит, хватит, мой хороший. Сразу много нельзя. Потом еще поедим. А сейчас поспи, моя деточка. – Она что-то мурлыкала себе под нос, укачивая малыша. Он несколько раз сладко зевнул и мирно засопел, засыпая.
– Ты посмотри, много ли человечку надо для счастья!