– Я бы тоже хотел узнать, что там. – серьезно сказал Марк. – Я подам запрос.
– Так он тебе и отдаст спрятанную книгу. Вот прям сразу как увидит твой запрос. – в сарказме Боба был резон. Действительно если старик прячет книгу ото всех, просто так он ее не отдаст.
– И что ты предлагаешь?
– Я предлагаю зайти в его кабинет и взять книгу. – энтузиазма Бобу было не занимать, а вот здравого смысла явно недоставало.
– Ты предлагаешь ее украсть? – изумился Марк. – Но так нельзя.
– Тебе только кажется, что нельзя. Всего-то и надо, что войти в кабинет и взять книгу.
– Но это же, воровство.
– Нет, – качал головой Боб. – Это исполнение служебного долга, – и как только ему удавалось говорить такую чушь с таким каменным, совершенно серьезным лицом. – Мы же просто обязаны оцифровать ее и внести в каталог.
Марк разрывался на две части: с одной стороны он не мог себе позволить украсть или даже одолжить чужую вещь, а с другой стороны он просто сгорал от любопытства. Тайна, которая ускользала от него годами, приоткрыла для него дверь, надо лишь протянуть руку и прикоснуться к ней.
– Мне надо подумать. – наконец выдавил из себя Марк. – Не могу я так просто решиться на воровство.
– Но в твоих снах, – ехидно заметил Боб, – Ты воруешь не мучаясь угрызениями совести. А тут и надо только зайти в кабинет старика и снять копию с книги. Это даже воровством нельзя назвать.
– Одно дело во сне, а другое дело в реальности. – Марк был мрачнее тучи. В голове у него бушевала настоящая буря и справиться с ней сию секунду он не мог.
– Ты же всегда говорил, что твои сны не хуже реальности. Что они настоящие, а не волшебные. – подначивал Боб. – А теперь что? Выходит просто пустой звук. – веселился Боб, нагоняя на Марка все более мрачный вид.
– Утром, – наконец сказал Марк. – Утром ты получишь свой ответ… А сейчас будь добр, дай мне спокойно отдохнуть.
– Понял, не дурак. – Боб вскочил с кресла, хлопнув друга по плечу попрощался с ним и исчез в дверном проеме.
Марк рухнул в кресло, даже не сняв с себя форму работника архива, белый костюм, пиджак которого застегивался под самое горло. Такое поведение для него было совершенно недопустимо в обычных условиях. Он привык думать, что у каждой вещи есть свое место и свято следовал этому правилу, но сейчас ему было совершенно не до них. Он так долго ломал голову, что совершенно не заметил, как сон подкрался к нему и забрал его на каменные улицы безымянного города.
И вот он сидит на крыше храма из синего мрамора, прислонившись спиной к позолоченному куполу, и смотрит на большую рыночную площадь, где копошиться народ, грызет большое спелое яблоко и ожидает приближающейся с каждой минутой добычи.
Наконец через площадь с криком «Дорогу! Дорогу!», раскидывая толпу в разные стороны пробирается колонна солдат одетая