Отныне царство держалось только на ловкости своей правительницы, которая продавала римлянам свои сокровища и свое тело еще до того, как они сами того требовали. Она ложилась в постель победителя, когда его победа еще не была окончательной, когда он нуждался в сокровищах Египта и его политической поддержке, и Клеопатра их предоставляла. Каждый раз ей приходилось делать ставку, желательно выигрышную. По общему мнению, она ни разу не ошиблась. Конечно, ей повезло с Цезарем. С таким человеком нельзя было колебаться, тем более если ты всего лишь двадцатилетняя царица: он был настолько выше других! Гений. Бог. Но она не могла предвидеть, что этот бог будет убит, что этот гений будет истекать кровью, как раненое животное, зарезанное безумцами… К тому же она и подумать не могла, что ей будет так не хватать пятидесятитрехлетнего любовника! При александрийском дворе считали, что она по-прежнему тосковала по нему, стараясь представить советы, которые он мог бы ей дать, и вспоминали покровительственную улыбку римлянина, когда она излагала ему свои идеи:
– Ты делаешь успехи, моя маленькая царица!
Конечно, вздыхали придворные всех рангов – и самые приближенные первые друзья, и просто друзья, и остальные; вздыхали все, от высших чинов до низших: им не хватало Цезаря.
После смерти этого великого человека Клеопатра чуть было не сделала опрометчивую ставку на сына Помпея, но вовремя опомнилась и поставила все на двойной номер «Октавиан-Антоний», решив соблазнить первого, кто войдет в ее дверь. В тот период союзов и альянсов один стоил другого. Впоследствии ситуация стала более деликатной. Официально двое мужчин, ставших почти братьями, поддерживали отличные отношения. А на самом деле они были двумя челюстями, готовыми растерзать друг друга! Но имела ли она выбор? Нет, объяснял евнух Мардион (первый царский советник) очень уважаемому военачальнику Верхнего Египта; нет, говорил евнух Теон (диоисет царства) заслуженному гимнасиарху[16] Навкратиса[17]. Нет, так как именно Антоний вызывал Царицу, настойчиво просил у нее корабли и требовал отчетов. Разве после раздела мира, который начали римские правители, Антоний не получил весь Восток? А Клеопатра – восточная женщина, стало быть, она попадала в сферу влияния Антония…
Раздел территорий – знали ли об этом евнухи? – создал массу неудобств. Как бы там ни было, Царице исполнилось всего двадцать восемь лет, когда она встретила своего нового «покровителя». С Цезарем она узнала, что такое божественные объятия; с Антонием она познает объятия мужчины. Боги в любви решительны, но скрытны. Даже Зевс, царь богов, не заботился об удовольствии смертных, хотя делал их плодородными. Итак, подытожим… Сначала была Леда[18]. Чтобы сблизиться с ней, Зевс превратился в лебедя; это, безусловно, грациозная птица, но в любовных утехах ей не сравниться с быком, хотя это не помешало Леде родить четверых близнецов. Чтобы соблазнить