Недоумевая, он попытался встать с колен. Но, прежде чем он успел выпрямиться, его шею захлестнула удавка – тонкая стальная проволока, завязанная узлом на конце. Другой ее конец держал в руке мальчик, намотав на руку. Он потянул за него, и Красиков захрипел, когда остатки воздуха улетучились у него из легких. Лицо его побагровело, на висках вздулись жилы. Пальцы его бессильно скользили по проволоке, поддеть которую ему не удавалось. Мальчик потянул за нее снова и произнес холодным размеренным голосом, в котором не осталось и следа заикания:
– Отвечай правильно и останешься жив.
У входа в детский приют Льву и Тимуру преградили путь двое охранников. Злясь на вынужденную задержку, Лев предъявил им фото Лазаря, объяснив:
– Вполне возможно, что все, кто был причастен к аресту этого человека, теперь подвергаются опасности. Два человека уже убиты. Если мы правы, та же участь может ожидать и патриарха.
Но его слова не произвели на охранников никакого впечатления.
– Мы передадим ему ваше сообщение.
– Нам нужно самим поговорить с ним.
– Из милиции вы или нет, но патриарх запретил нам впускать внутрь кого-либо без его разрешения.
И вдруг наверху поднялась суматоха и раздался чей-то крик. В мгновение ока невозмутимость охранников сменилась паникой. Они бросили свой пост и помчались по ступенькам наверх. Тимур и Лев последовали за ними, вбежав в большой зал, полный детей. Сотрудники столпились у двери, пытаясь открыть ее, но та не поддавалась. Охранники присоединились к общим усилиям, дергая за ручку и выслушивая сбивчивые объяснения:
– Он вошел туда помолиться.
– С новеньким мальчиком.
– Красиков не отвечает.
– Там что-то разбилось.
Лев вмешался в дискуссию:
– Выбивайте дверь.
Все присутствующие повернулись к нему, растерянно переглядываясь.
– И побыстрее!
Самый рослый и мускулистый из охранников отошел на несколько шагов, разогнался и с размаху врезался в дверь плечом. Раздался треск, но та устояла. Он повторил попытку, и на сей раз дверь распахнулась.
Нетерпеливо отшвыривая в стороны острые куски торчащего дерева, Лев и Тимур ворвались в комнату. Их встретил молодой голос, сильный и властный:
– Не двигайтесь!
Охранники замерли на месте – крепкие и разъяренные мужчины, пораженные открывшейся их взорам сценой.
Патриарх стоял на коленях, лицом к ним – побагровевший, с приоткрытым ртом, из которого непристойно вывалился язык. Шею его перехватывала тонкая проволока, конец которой сжимал в руке молодой человек. Кисти его были обмотаны тряпками, чтобы не порезаться. Словно суровый хозяин, держащий непослушную собаку на поводке,