Где твой дом? Где твоя жена, твои дети? Как только эти вещи станут правильными в твоей жизни, тогда и поговорим.
Другими словами – уважай наши обычаи, тогда мы прислушаемся к тебе.
Обычаи… Он был современным человеком, он сделал свое состояние в современном мире, он не собирался вступать в эту старую как мир игру.
Он отвернулся от стойки и задел локтем чью-то округлую, упругую…
– Ой!
Он посмотрел вниз на голубые глаза, окруженные рыжими, словно покрытыми золотом ресницами. Брови были нахмурены, глаза впились в него, как прожекторы.
– Вы? – сказал он, прочистив горло.
– Да, я. – Ее низкий голос с мягким акцентом был как ирландский виски – весьма неожиданно для такой миниатюрной и молодой девушки. Она аккуратно массировала ту область на груди, куда он ее, по всей видимости, толкнул.
– Простите меня. – Он опустил взгляд, но увидеть смог немногое, учитывая, что руку она держала под жакетом.
Вчера, когда она вытаскивала из декольте тот гнусный пасквиль, он краем глаза успел заметить ее фиолетовый бюстгальтер и краешек молочно-белой груди с едва заметной россыпью веснушек. Эти веснушки до сих пор не давали ему покоя.
Сегодня на ней была надета розовая футболка, которая закрывала все, что только можно, джинсы и синий шерстяной жакет. Она расплела косу, и теперь ее медные волосы водопадом струились по плечам. Чертовски сексуально.
Джиджи наблюдала, как он уходит, не сказав ей больше ни слова. Она постаралась не обижаться. Она ожидала, что все будет непросто. В конце концов, она не такая сексуальная, как Соланж; кто знает, что она ему предложила? Джиджи могла предложить только листовки и презентации.
Тем не менее Джиджи последовала за ним. Она перекинула рюкзак на одно плечо и порылась внутри в поисках листовки в стиле ретро, которую она принесла, чтобы показать ему. Эта листовка – свидетельство того, каким потрясающим местом когда-то была «Синяя птица», и кабаре снова может таким стать.
Халед видел, как серьезно она была настроена. Он даже подумал, что мог бы поговорить с ней.
Она была прямо за его спиной, когда он почувствовал какое-то движение в воздухе позади себя, и уже во второй раз за минувшие дни Джиджи оказалась на полу с ощущением, что из нее вышибли весь воздух.
Глава 4
– Не двигайтесь, – буркнул мужской голос.
Джиджи даже и не думала двигаться. Ей казалось, что она больше никогда не сможет пошевелиться. Она была слишком оглушена своим падением и поэтому просто лежала на спине.
Она начала хоть как-то реагировать, только когда ее поставили – причем не очень-то нежно – на ноги. Она покачнулась, когда кровь снова прилила к ее голове, и ее аккуратно поддержали за талию. Джиджи слегка повело в сторону, и она уперлась лбом и носом в мускулистую мужскую грудь.
Джиджи осторожно подняла голову и посмотрела прямо в его карие глаза. Весь мир сжался, и остались только его ровное сердцебиение