Ребекка вспоминает, как Ли передразнивал одного однокурсника, который расхаживал по длинному коридору, как по подиуму. Ли «ходил за ним, жеманно виляя задом в своих мешковатых брюках, и хохоча».[227] Бартон говорит, что одна из самых характерных черт Маккуина, которая приходит в голову, когда вспоминаешь о нем, – его смех. «Он часто громко смеялся, повизгивая».[228] Хотя Ли отталкивал многих студентов магистратуры своей, как им казалось, агрессивностью, сам он весьма болезненно относился к критике в свой адрес. Его однокурсница Адель Клаф вспоминает случай, когда она бездумно раскритиковала плакат, который он нарисовал для рекламы какого-то студенческого мероприятия. «Он нарисовал плакат кое-как, а в подписи допустил ошибки, – вспоминает она. – Я сказала ему: «Своим трудом надо гордиться, иначе из тебя ничего никогда не выйдет». Он промолчал, и я поняла, что зашла слишком далеко. Знаете – то чувство, когда кто-то смотрит на тебя, и ты понимаешь, что нечто подобное ему уже много раз говорили».[229] Тони Маккуин вспоминает, как усердно учился его брат. Однажды Ли должен был выполнить какое-то задание, где требовалась вышивка бисером. Маккуин попросил братьев и сестер о помощи: они должны были нанизывать разноцветные бисерины в определенном порядке. Тони ошибся, и Ли сказал, что ему придется начать все сначала. «Ли, да какая разница? – спросил Тони. – Ведь это никому не нужно!» – «Заткнись и делай», – ответил Ли».[230]
Кроме того, Ли подружился с Ревой Мивасагаром, молодым геем, наполовину индийцем, наполовину китайцем. Рева пришел в колледж Святого Мартина на две недели позже остальных, и Маккуин ему вначале не понравился, показался грубияном. Как-то Ли сидел в студии и смотрел слайды с эскизами. Рева подошел к нему. Ли спросил, откуда он приехал; Рева ответил, что вырос в Сиднее. Тогда Ли стал «задавать совершенно идиотские вопросы об Австралии; его голова была набита стереотипами вроде того, что все австралийцы обожают мясо. Потом он заявил: «Не мешай мне, потому что я делаю эскизы». Их дружба расцвела на почве любви к моде. «Большинство дизайнеров ему не нравились, но он любил Хельмута Ланга, Рей Кавакубо и Мартина Маргиелу». Рева вспоминает, как Ли покупал дешевые вещи в магазинах распродаж армейского обмундирования, пришивал на спину газовый лоскут, а спереди добавлял четыре белых стежка и дурачил окружающих, уверяя, что он носит настоящего Маргиелу.[231] Реве нравилась «творческая энергия Ли, его вдохновение и то, как он представлял себе красоту». Ли, бывало, говорил ему, что они оба «никуда не годятся» – «по правде говоря, я думаю, это больше было связано с тем, что у нас было так мало общего с другими нашими однокурсниками, и нас свел