Тем временем император Византии Никифор II Фока был убит заговорщиками. На престол взошел известный полководец Иоанн Цимисхий. У России появился опасный враг в лице достойного предводителя войска Византии.
Новый император был достаточно осторожен. Свои отношения со Святославом он начал с переговоров. Русский князь не хотел уходить из Болгарии. Империя готовилась к большой войне. Византийский полководец Варда Скляр и патриций Петр отправились с войсками на зимовку в пограничные с Болгарией области.
Приближалась весна страшного 970 г. Святослав сам начал наступление. "…Осмотрев грозные ряды неприятелей, князь сказал дружине: «Бегство не спасет нас, волею и неволею должны мы сразиться. Не посрамим отечества, но ляжем здесь костями: мертвым не стыдно! Станем крепко. Иду перед вами и когда положу свою голову, тогда делайте, что хотите!» Воины его, приученные не бояться смерти и любить вождя смелого, единодушно ответили: «Наши головы лягут вместе с твоею!»[80]
Подоспела вовремя помощь болгарских проводников – горцев, которые провели русов по таким тропам, о которых не знали византийцы. В византийскую провинцию Фракию неожиданно ворвались русская и болгарская пехота, конные дружины князя Святослава, печенежские и венгерские всадники. Варда Скляр проиграл начало войны. Внезапные нападения тяжелой конницы византийцев также были успешно отражены русскими.
Магистр войны Скляр и патриций Петр вынуждены были принять чужие правила игры и воевать, подчиняясь чужой воле. Такого еще не бывало!
Взят русами оказался и Адрианополь. С большим трудом, но сумев спасти уцелевших воинов, Скляру удалось отступить. Об этом отступлении, почти безнадежном, с восхищением напишут потом военные историки.
В Византии поняли, что случилось самое страшное, – «варвары» объединились против империи! К Святославу отправились послы. Святослав вполне был удовлетворен возмещением военных расходов, дарами воинам и воеводам и обязательством императора не вмешиваться в болгарские дела. С последним условием особенно трудно было согласиться императору Цимисхию, но он вынужден был уступить. Воевать империя больше не могла. Она обрела вновь мир… чтобы готовиться к новой войне.
Вероломству императора не было предела. «Варвары» поверили договорам и клятвам, но у византийцев обман противника почитался за доблесть, которой гордились. Император не собирался держать слово, данное Святославу.
Снаряжался огненосный флот, в столицу стягивались войска. Спешно обучались новые воины. К марту 971 г. во флоте Византии было более 300 больших кораблей, более 2 000 «бессмертных» – лучших воинов. В Адрианополе его ожидало полностью снаряженное войско: пятнадцать тысяч пехотинцев в доспехах и тринадцать тысяч катафрактов – тяжело вооруженных конных воинов. Все должно было привести к обязательному успеху.
Тем временем приезжавшие из