В составе лейтмотива – повторяющийся мотив идущего, шагающего дня как почти физически ощутимого движения времени:
Этот день, шагая мерно,
Вдаль ушел уже далеко.
Вот смотрите! Это он там…
День выступает как синоним ценности текущей (а не будущей – вопреки официозу) жизни, ее мгновений. Мартынов дидактически, сухими прописями утверждает свободу заурядных человеческих действий – как новацию:
На Садовой в переулках где-то
Человек поет.
…
Он моторов гул перекрывает
И не устает,
И никто его не обрывает —
Пусть себе поет.
…
Это ведь не громкоговоритель, —
Выключить нельзя!
Движение времени, произвольно меняющее свой темп:
Казалось – шли часы
Ни тише, ни быстрей,
А так же, как всегда,
На старой башне Спасской.
Но
Время
Мчалось так,
Как будто целый век
Прошел за этот день…
Специфическую новизну несла в себе строка «Над старой башней Спасской», как бы отключающая стихотворение от второго, советского (по замыслу – вечно символизирующего новизну) значения.
Движение поколений:
Какие
Хорошие
Выросли дети!..
(рост этот протекает как бы на глазах читателя):
В чем убедишь ты стареющих,
Завтрашний день забывающих…
Движение всего на свете – противопоставленное сну, неподвижности, покою, остановке, отсутствию какого бы то ни было делания:
Не спишь?
Не ты один…
…
Не спит
Столица.
Ничто не спит во мгле —
Кипит асфальт в котле, кипит вино в бутылях…
Апогей этого мотива – быстро ставшее известным стихотворение, напечатанное в «Дне поэзии – 1956», с повторявшейся в те годы на разные лады юными читателями концовкой:
Это
Почти неподвижности мука —
Мчаться куда-то со скоростью звука,
Зная прекрасно, что есть уже где-то
Некто,
Летящий
Со скоростью
Света!
Вольность личного душевно-интеллектуального действия: «Хочется / Сосредоточиться…»