– Похоже, она занялась разработкой месторождения, – сказал Витинари. Он стал ритмично постукивать тростью по мраморному полу. Каждый удар отдавался звонким эхом. – Мне стало известно, что големы якобы занялись раскопками на гномьей земле по эту сторону Химерии, недалеко от торговой дороги. К превеликому, замечу, интересу гномов. Король сдал участок тресту внаем и хочет удостовериться, что ничего не пройдет мимо него.
– У нее неприятности?
– У госпожи Ласски? Ничуть. Зная ее, не исключено, что это у короля гномов неприятности. Надо сказать, она весьма… уравновешенная девушка.
– Ха! Вы и понятия не имеете насколько.
Мокриц решил, что нужно отправить Доре Гае клик-сообщение, как только он освободится. Ситуация с големами снова накалялась, и гильдии жаловались, что те отнимают у них рабочие места. Ей пора было возвращаться… к големам, разумеется.
Послышался тихий звук. Он доносился снизу и напоминал не то шум пузырьков воздуха в жидкости, не то характерное бульканье воды, льющейся из бутылки.
– Вы это слышите?
– Да.
– Знаете, что это?
– Будущее экономического планирования, – ответил лорд Витинари с видом если не взволнованным, то, во всяком случае, непривычно озадаченным. – Наверное, что-то стряслось, – проговорил он. – Господин Бент обычно выскальзывает в холл через считаные секунды после моего прихода. Надеюсь, с ним не приключилось ничего невеселого.
В дальнем конце холла разъехались двери большого лифта, и из них вышел человек. Долю секунды человек был взволнован и расстроен, что, вероятно, осталось не замеченным теми, кому никогда не приходилось читать лица из профессиональной необходимости, но это моментально прошло, он поправил запонки и нацепил на лицо благодушную улыбку человека, который вот-вот останется с твоими деньгами.
Господин Бент был во всех отношениях гладким и отутюженным. Мокриц ожидал увидеть на нем традиционный банкирский фрак, но он был одет в хорошо скроенный черный пиджак и брюки в полосочку. А еще господин Бент был неслышным. Его ступни, бесшумные даже на мраморе, казались необычайно крупными для такого щеголя, зато туфли, черные, лакированные и блестящие, как зеркало, были отлично пошиты. Возможно, ему хотелось покрасоваться ими, потому что он ступал, как лошадь на выездке, старательно отрывая каждую ногу от пола, прежде чем снова ее поставить. За исключением этой несообразности, господин Бент производил впечатление человека, который тихо пережидает в уголке, когда в нем нет необходимости.
– Лорд Витинари! Прошу прощения! – залепетал он. – Увы, было неоконченное дело…
Лорд Витинари встал.
– Господин Маволио Бент, позволь представить тебе господина Мокрица фон Липвига, – сказал он. – Господин Бент наш старший кассир.
– Ага! Изобретатель революционной необеспеченной однопенсовой банкноты? – Бент протянул Мокрицу худосочную руку. – Какая дерзость! Очень рад встрече, господин фон Липвиг.
– Однопенсовая банкнота? –