– Оставите все церкви, Виталий Юрьевич? – с язвинкой поинтересовалась девушка.
– И эту глупость я не сделаю, – отрицательно покачав головой, спокойно возразил отец. – Священники должны служить Господу и заботиться о душах своих прихожан, а не заниматься предпринимательством. Я поступлю иначе. Выпущу акции, и всяк сможет выкупить то или иное их количество. Ты также получишь часть акций, но не контрольный пакет. Так что бедность тебе не грозит, и бесприданницей ты не будешь. Но изгадить мой труд у тебя не получится. Вырученные же от продажи акций средства я пущу на расширение производства.
– Папа, ты не сделаешь этого!
– Почему? Потому что моя дочь спит и видит, когда я умру, чтобы полностью перепрофилировать производство под свои взгляды? И потом, где вы потеряли Виталия Юрьевича, милая барышня?
– Папа…
– Помолчи. Девочка, ты с самого детства вьешь из меня веревки, но даже понятия не имеешь, что я за человек за пределами дома и чего стоит мое слово. Так что не сомневайся, я сделаю так, как сказал.
– Я в этом и не сомневаюсь. И чего стоит твое слово, я прекрасно знаю. Но ты не прав. Я не желаю твоей смерти. И никогда этого желать не буду. Если ты так говоришь, то это ты совершенно меня не знаешь. Или принимаешь за… за… Я даже не знаю, за кого, – чуть ли не в отчаянии едва не выкрикнула девушка.
– Но насчет перепрофилирования производства ты ничего не сказала, – ткнув в нее указательным пальцем, произнес отец.
– Потому что я считаю себя правой. Верховцев…
– Твоего Верховцева убило его же изобретение, – отмахнулся Игнатьев. – Мало того, что сам отправился на небеса, так еще и семья осталась без средств к существованию. Ну работал себе и работал, к чему было связываться с этой опасной игрушкой?
– Но папа, двигатель внутреннего сгорания вовсе не опасен. Да, он шумный, но взорваться…
– Ты так в этом уверена?
– Абсолютно.
– А как же тогда мнения авторитетных ученых?
– Это все чушь. Было время, когда такие же авторитеты утверждали, что длительное движение со скоростью тридцать верст в час приведет к летальному исходу. Однако сегодня мы наблюдаем скорости в два и три раза большие, дирижабли перекрывают этот потолок в четыре с лишним раза, самолеты в пять, однако никакого негативного влияния нет. И потом, это скорее паровые котлы склонны к взрывам.
– Глупости. За четыре года войны на полях сражений были задействованы сотни тысяч паровых машин, и за все время не было зафиксировано ни одного взрыва котла. Я имею в виду без внешнего воздействия. А взорвавшийся двигатель внутреннего сгорания – налицо. Причем это уже не первый случай.
– Этого не может быть.