– Донни, – прошептал я, – нужно поговорить.
– Прямо сейчас?
Я вытащил его в коридор.
– Взгляни на это. – Я сунул ему в руку результаты вскрытия и наблюдал, пока он их просматривал.
– Ты выдернул меня с моей собственной «отходной» вечеринки, чтобы сообщить то, что я и так знаю? Я же говорил тебе, Верджи, оставь это дело.
– Это волос, – настаивал я. – Он рыжий. Он не принадлежит жертве. Она блондинка. А это означает, что, возможно, была какая-то борьба.
– Или кто-то воспользовался старым мешком, когда перевозили тело.
– Я совершенно уверен, что у Элис Меткаф рыжие волосы.
– Как еще у шести миллионов людей в Соединенных Штатах. Но даже если волос и принадлежит Элис Меткаф, что это доказывает? Женщины были знакомы, этот волос мог попасть во время их общения. Это доказывает одно: в какой-то момент они находились в непосредственной близости друг от друга. Это сто первое правило криминалистики.
Он прищурился.
– Дам тебе маленький совет. Ни один здравомыслящий детектив не захочет охранять город, который «на взводе». Два дня назад многие жители Буна места себе не находили, опасаясь норовистых слонов, которые могут убить их во сне. Сейчас городок наконец-то успокоился, поскольку слоны уезжают. Элис Меткаф, возможно, отдыхает в Майами, записала дочку в школу под вымышленным именем. Если ты начнешь говорить о том, что это, скорее всего, не несчастный случай, а убийство, – вызовешь новую волну паники. Иногда, Верджил, слышишь звон, да не знаешь, где он. Люди хотят, чтобы полиция оберегала их от неприятностей – им не нужна полиция, которая сама на ровном месте создает неприятности. Хочешь стать детективом? Перестань разыгрывать из себя супермена, а стань, черт побери, Мэри Поппинс.
Он похлопал меня по спине и отправился в комнату с гуляющими.
– Что ты имел в виду, когда сказал, что это не ты ошибаешься? – крикнул я ему вслед.
Донни остановился на полпути, взглянул на собравшихся коллег, потом схватил меня и потянул в противоположную сторону, туда, где нас никто не мог подслушать.
– Ты никогда не задумывался, почему газеты пришли в такое возбуждение от этого дела? Это чертов Нью-Гемпшир! Здесь никогда и ничего не происходит. Все, что хоть немного попахивает убийством, обычно так же неотвратимо, как и лавина. Если только, – добавил он негромко, – люди намного более влиятельные, чем ты и я, не приказывают журналистам перестать копаться в этом деле.
Тогда я свято верил в справедливость, в систему правосудия.
– Ты намекаешь, что это начальство спустило все на тормозах?
– Верджил, в этом году выборы. Губернатор не может быть избранным на второй срок, ссылаясь на нулевой процент преступлений в штате, если народ будет думать, что где-то в Буне ходит убийца. – Он вздохнул. – Этот же губернатор увеличил бюджет на общественную безопасность, поэтому ты вообще смог получить