Единственная смутная картинка: я открываю какую-то дверь – и в глаза бьёт ослепительный свет… Всё… А потом Ингина кухня… Я остался жить у Инги…
Михаил Юрьевич внимательно слушал.
– Продолжайте, продолжайте.
– Ну… Поначалу я безуспешно пытался вспомнить хотя бы своё имя. Думал: ухвачусь за эту ниточку – и размотается весь клубок… короче, перебрал все, какие знал, мужские имена – ни одно не мог бы назвать моим. Инга пыталась навести справки… Ну, не пропадал ли кто-нибудь в Маринбурге…
Потом я лежал в больнице…
– Какой? – спросил Бусурин.
– Психбольнице имени Ангелины Колесниковой…
– Хорошо. Итак?
– Там сказали, что я здоров. Обещали, что память восстановится… Короче… Инга сказала, что будет любить меня любого и рада назвать своим братом. Она сказала, что, наверное, я – подарок ей от святого Николая… Да… Хорош подарочек… Тем летом Инга потеряла мужа. Он умер… Ну, вы в курсе. А зимой вот я явился…
Мы перестали возвращаться к теме моего прошлого. Я решил найти работу. Инга сказала, чтобы я не торопился – она зарабатывает достаточно… Однажды она заметила, что когда я вижу что-то заинтересовавшее меня, то рефлекторно складываю пальцы рамкой… Вот так… Понимаете? Ну, чтобы найти композицию кадра. Наверное, из «прошлой жизни» привычка осталась… Но почему-то рисовать мне не интересно, хотя… способность вразумительно линии связать, вроде, есть. Этим я не смог бы зарабатывать… А двадцать четвёртого мая, на День Независимости, Инга подарила мне фотоаппарат… Царский подарок… Короче, с тех пор… У меня вообще в жизни созерцательная позиция. Так один мой знакомый выразился… Во-от…
На жизнь мне грех жаловаться. Эти три года были интересными. Я занимаюсь, как оказалось, любимым делом… Но ничего о себе вспомнить так и не удалось… Теперь я даже боюсь, что однажды это произойдёт. И моё хрупкое счастье рухнет… Что я забыл из своей прошлой жизни? Что в ней было?.. Я подозреваю, что я забыл что-то неприятное, может быть даже страшное. Я не за этим к вам пришёл… А ещё… ещё меня не покидает чувство вины…
– Вины в чём?
– Может быть оно, это чувство, – причина моих личных проблем… Они мне кажутся сейчас такими несущественными… Меня не покидает чувство, будто я живу не по праву… Будто я занял чьё-то место… Будто живу вместо кого-то… Жить должен другой, а я украл дни его жизни… И ещё эти сны… Может быть в них разгадка…
Вадим замолчал.
Повисла тягостная пауза.
Вадиму хотелось провалиться сквозь землю.
И в то же время он очень хотел продолжать говорить.
Сейчас сходу-слёту он, пожалуй, рассказал бы и о Нуар, о её проделках, и о своих странных ощущениях…
– О каких снах вы говорите? –