Лера – высокая худощавая девушка с прямыми черными волосами, была похожа больше на Итальянку, нежели на русскую девушку. У нее был принцип, не подпускать к себе парня, который был ниже ее статуса. Она оглядывала очередного ухажера, смотрела на подарки, которые тот дарил и прощалась быстрее, чем знакомилась. Она была уверена в том, что заслуживает богатую, обеспеченную жизнь и никогда не пойдет по стопам своих родителей. Отец у Леры был пастухом, мать – домработницей. Но Лера была уверена, что она княжеских кровей.
Вот и сегодня, подбежав к Кате на рынке, Лера с круглыми глазами на эмоциях рассказывала ей о своем очередном ухажере.
– Катька, я вчера познакомилась с одним грузином. Ничего так симпатичный, но он похоже на самом деле – Князь. Такой весь манерный, а пальчики на руках длинные и нежные, как у хирурга.
– А где ты его пальчики проверяла? – спросила, смеясь, Катя, укладывая очередную коробку на верстак.
– Ну что у меня глаза на заднице, что ли? Он меня так нежно под руку взял и спрашивает: «Как ваша фамилия?». А я ему говорю, что фамилия у меня царская, Уздечкина я. От слова Узы, то есть корни. Катя смеялась и соглашалась, что фамилия у нее действительно «царская». Ведь у царей же были уздечки для коней. Лера фыркала и говорила, что она чувствует свою благородную голубую кровь и обязательно разузнает свою родословную.
Лера всегда помогала Кате, когда она ее просила. Она была для нее настоящей единственной подругой. Катя только с нею делилась своими секретами и счастлива была, что Лера у нее есть.
Лера продолжала перебирать своих кавалеров и надеялась найти принца королевских кровей. А, глядя на Катю, и вовсе не хотела себе никакого мужа. Она видела, как Катин наркоман устраивал вечерние разборки, бросался на Катю с кулаками, искаженное злостью лицо брызгало слюной в разные стороны, когда требовало денег на очередную дозу, и уходило, как только получало требуемое.
– Лучше бы ты до сих пор сидела под той кроватью и не вылезала, – не уставала повторять Лера. – Надо же так вляпалась в это замужество с Сергеем.
Катя вечером падала от усталости и не чувствовала под собою ног. Но, приняв душ, шла к плите и готовила еду на следующий день. Укладывала детей спать, на ходу засыпая под сказку о Лубяной избушке, и просыпалась от того, что старшая дочь поднимала ей веки и говорила, смеясь, что зайчик забыл, что нужно было дальше делать с этой наглой лисицей.
Под утро приходил, как ни странно, трезвый муж, от которого никогда не разило спиртным, но красные на выкат глаза выдавали в нем давнего наркомана со стажем. Он бессмысленно обводил глазами уютный чистый дом и громко рычал, как раненный зверь, призывая жену приступить к своим женским обязанностям восточной жены.
Скрежет зубов и нечеловеческое рычание могло напугать маленьких детей, которые души не чаяли в папе, потому что он покупал им шоколадки и выполнял любые их прихоти. По выходным, он даже водил их в парк на карусели,