Так, досье покойника. Сорок два года. Ровесник. Кризис среднего возраста, как и у тебя, Рындин? Этот кризис каждый переживает по-своему.
Срочную службу Ермаков не дослужил – подал рапорт и поступил в высшее военное училище Тыла. О как! «Тыла» с большой буквы.
В «горячих точках» не отметился. Угу. Такие, как Ермаков, в «горячие точки» не рвутся, хотя там можно воровать на порядок больше. Ушел из армии в звании майора семь лет назад. Рановато. Надо копнуть поглубже – Ермаков мог и провороваться, снабженец все-таки. А это как-то может быть связано с его убийством? Вряд ли. Кто взыщет по долгам через семь лет?
За семь лет, если по доходам считать, отставной майор Ермаков дорос до звания генерал-майора. Как минимум. Дом – двести пятьдесят квадратных метров. Автомобиль два года назад сменил.
Чего бы тебе, Рындин, в тридцать пять не уволиться и не податься в предприниматели, подобно Ермакову? Глядишь, и удержал бы свою благоверную. Черта с два – уровня Ермакова ты все равно не достиг бы.
Смартфон разразился рингтоном Where Do I Begin.
Рындин взглянул на дисплей.
«Бывшая». Ольга.
– Помяни черта, и он появится. Да, Ольга, слушаю.
– Нам нужно встретиться! – голос «бывшей» раздражал Рындина уже давно. Как давно? Последние три года точно. А в предыдущие семнадцать лет? Наверное, нет. Или скорее нет, чем да. А вот в последние три или четыре года раздражал, что называется, по нарастающей.
– Кому это нам? Тебе, мне и твоему жирдяю?
Жирдяй – это Верютин, генеральный директор «Сигмы». Нынешний муж Ольги.
Тесен мир – грохнули подчиненного Верютина. А если бы убили Верютина, как на это отреагировала бы Ольга? Не очень бы убивалась, в этом сомневаться не приходится.
Как давно, ты, Рындин, стал задаваться вопросом: «А не по расчету ли сколько-то лет назад она вышла за меня, генеральского сына, замуж?» Давно. Уже, пожалуй, и не упомнить.
– Евгений, не паясничай! – до чего же у нее визгливый голос. – Нам с тобой надо встретиться!
– Хм… Знаешь, мне очень не хочется встречаться с тобой вообще, а уж сейчас, когда я занят до упора, тем более.
– Нам надо поговорить!
– Да ты что? «Нам надо»! Мне от тебя ни фига не надо. Если хочешь, говори по телефону. Итак, что тебе от меня еще надо?
Рындин постарался, чтобы голос его звучал совсем уж занудно.
Может быть, удастся сократить время разговора до минимума. Или вообще избежать разговора. Нет, надо было сразу послать ее на три буквы.
Но бывшая благоверная – точнее, неблаговерная – не из тех, кто пасует перед какими-либо преградами. Женщина-таран. Женщина-стихийное бедствие.
– Ты говорил вчера с Юлей по скайпу?
– Говорил. Или я не могу говорить с моей дочерью?
– Она сказала, что приезжает через два дня.
– Чего бы ей не приехать?
– Она сказала, что останется