Закрывшись в своей комнате, Николь долго-долго стояла под душем, стараясь успокоиться. Но хандра и уныние никак не хотели отступать. Мысли Николь путались, выстраиваясь в замысловатые цепочки, пока, наконец, в её сознании не прозвучало:
– Умей надеяться. Надежда и вера помогут тебе.
– Надежда и вера, – повторила она, выключила воду, укуталась в мягкий махровый халат и улеглась в кровать.
Среди ночи Николь проснулась, почувствовав на себе чей-то взгляд. На краю кровати сидела женщина в светлых одеждах.
– Кто вы? – прошептала Николь, потянувшись к выключателю.
– Не зажигайте свет, – проговорила дама. – Этот замок полон призраков, а я – один из них. Но вам не стоит меня бояться, я не причиню вам никакого вреда. Наоборот, мы решили помочь вам, Николь.
– Спаа-сиии-ббо, – прошептала Николь, пытаясь унять нервную дрожь.
– Пойдемте со мной, – сказала дама, поманив Николь за собой.
Николь поднялась и пошла за дамой-призраком туда, где не бывала с привратником при свете дня, с удивлением отметив, что все запертые двери, широко распахнута, а свечи в коридорах потушены.
– Сюда, – шептала дама, указывая направление. – Сю-ю-ю-да.
Следуя ее призывам, Николь поднялась по винтовой лестнице в высокую башню, на самом верху которой находился круглый зал с четырьмя запертыми дверями. Дама остановилась, приложила палец к губам, призывая Николь к молчанию, и легко толкнула одну дверь. Николь услышала голоса.
– Вы перестарались, друг мой, – проговорил строгий голос, показавшийся Николь знакомым.
– Простите, но удержаться было выше моих сил, – ответил ему хнычущий голос старика Палмера. – Поймите меня, войдите в мое положение. Я начал думать, что все человеческие чувства: нежность, любовь, привязанность, умерли, атрофировались. Но ваша Николь совершила настоящее чудо. Она коснулась моего лица, и во мне пробудились, задремавшие было, инстинкты. Еще мгновение, и я готов был броситься на нее…
– Чтобы окончательно все испортить, – рассерженно воскликнул голос. – Я предупреждал вас, Шварц.
– Простите, я больше не буду, – захныкал Шварц.
– Разумеется, потому что сегодня же вы покинете замок Нейшванштейн. Вы мне больше не нужны.
– Нет, умоляю вас, – закричал старик. – Позвольте мне остаться здесь. Я готов быть дворником, быть метлой дворника, кем угодно, только бы не возвращаться назад, в этот ад…
– Вы сами обрекли себя на жизнь в аду, Шварц, – строго сказал голос. – Я дал вам возможность увидеть другой мир. Теперь вы должны выбрать, что для вас лучше: вновь стать горьким пьяницей и умереть под забором, или начать новую жизнь. Денег у вас достаточно, чтобы уехать туда, где никто вас не знает. Вы можете купить домик, обзавестись семейством…
– В мои-то годы? – простонал старик.
– Вам не так уж много лет, Шварц, поэтому оставим эти разговоры. Пришла пора проститься. Вы свободны.
– Господин Питер, прошу вас,