Время зверя. Криминальные повести и рассказы. Петр Алешкин

то, что я испытывал. С женой у меня все было просто и элементарно. Когда я смотрел порнуху, я думал, что играют актеры, ахают, охают, а сами не чувствуют ничего, только для того, чтобы возбудить зрителей. Лара проделывала со мной то же самое, и я чувствовал себя сумасшедшим, готов был не только охать, но и визжать, кусать ее. Это было безумие! Мне захотелось заплакать, когда все кончилось. Она понимала мое состояние и была довольна, удовлетворена, а я мечтал отдать за нее жизнь. Так я ее любил! Мне казалось, что все, что было до нее, такой пустяк, ничего не значащий пустяк, что я готов был быть ее рабом, слугой, башмаком, тем, чем она пожелает, лишь бы быть рядом, лишь бы, хоть изредка, испытывать то, что я испытал. Господи, неужели это было со мной?..

      По дороге домой я дремал рядом с Никитиным.

      – Ну, как? – спросил он, когда мы отъехали.

      – Я твой раб, – только и ответил я.

      – Не преувеличивай, – засмеялся он. – Они хорошие телки. Знают свою работу.

      – Не опошляй, – буркнул я, улыбаясь. – Если это работа, то что же тогда блаженство?

      – У них блаженная работа, – хохотнул Никитин.

      Пришел я домой в третьем часу ночи. Я старался держаться твердо на ногах, чтобы Рая не заметила, что я пьян. Но разве скроешь? Она сразу поняла, спросила:

      – Что с тобой? Откуда ты?

      – С работы, – буркнул я. – Привыкай. Я же тебе сказал, как расшифровывается слово ОМОН – отряд милиции особого назначения. Поняла? Мы сегодня брали бандитов…

      – И пили с ними, – перебила Рая.

      – Не с ними… Между прочим, один из них меня шарахнул ножом в живот. Если бы не бронежилет, я бы с тобой не разговаривал. А ты бурчишь – выпил! После этого разве не выпьешь.

      – Ладно. Ложись спать, завтра разберемся, – недовольно буркнула Рая и ушла в спальню.

      Я довольный, что скандал заглох, потихоньку разделся, ополоснулся под душем и влез под одеяло к жене. Я чувствовал, что она не спит, молчит. «Ну и ладно, ну и хорошо!» – подумал я, засыпая.

      7

      Позвонил Паша. Голос у него был неспокойный, взволнованный. Звонил он в первый раз после того, как я сказал ему при встрече, что устроился на работу в ОМОН к Никитину. Он отнесся к этому без энтузиазма.

      – Если другого выхода не было, то что ж… Тебе жить.

      И вот теперь звонок, взволнованный голос:

      – Надо встретиться, совет нужен…

      – А что случилось?

      – Не по телефону.

      В первый раз договорились встретиться не дома, не в конторе его, а на улице. Паша был растерян, хмур, начал с того, что беспокоило.

      – Пришли рэкетиры, – сказал он, беспомощно разведя руками. Лицо у него было такое, как будто он хотел заплакать. – Я их ждал, я их все время ждал… С первого дня… Три года не было. Думал, я для них не интересен. Мелкая рыбка… Но вот появились. Пришел… Я их другими представлял, а этот… костюмчик, галстучек, ботиночки. Я думал, клиент. А он говорит вежливо: пора платить! Дело встало на ноги,