– Червячок Игнатий, как приятно вас видеть, – почти запела она. – Сейчас, сейчас, угадаю вашу просьбу. Что-нибудь уменьшить, не правда ли? О чём ещё просят Уменьшительную фею?
– Да, уменьшить, но и ещё кое-что, – хитро улыбнулся Игнатий. – Если художник Эдуард любезно согласится посетить мою норку…
– Норку? Как это?.. – художник удивился, но сразу же сообразил: – А, с помощью Уменьшительной феи… То есть не что-нибудь уменьшить, а кого-нибудь. И даже не кого-нибудь, а меня!.. Да уж, конечно, соглашусь!
– И вас, Уменьшительная фея, приглашаю к себе на чашечку чая. Давно вы у меня не бывали. А художник Эдуард вообще никогда.
Вдруг на траву рядом с ножкой этюдника плюхнулось что-то красное с пятнышками, и раздался звонкий голосок:
– Всех, кто здесь оказался, приглашают на чай – или только некоторых?
– Кто оказался и кто не отказался! – откликнулся червячок Игнатий. – Привет, божья коровка Пятнашка! С Уменьшительной феей ты знакома, с творчеством художника Эдуарда тоже, а вот познакомься и с ним самим.
– У меня, правда, с собой нет волшебной палочки, – вспомнила Уменьшительная фея. – Но можно и без неё, если взяться за руки.
Она спорхнула на землю и неожиданно начала расти. Скоро рядом с художником стояла девушка вполне человеческого роста. Она протянула Эдуарду изящную руку.
– А этюдник можно с собой взять? – спросил он. – Не хочется его беспризорным здесь оставлять.
Червячок Игнатий спустился с этюдника на землю. Эдуард сложил ящичек, засунул его и складной стульчик в сумку, повесил её на плечо и осторожно взял Уменьшительную фею за пальчики. Фея взмахнула свободной рукой – и оба они стали уменьшаться, пока не сравнялись с червячком Игнатием и с божьей коровкой Пятнашкой. И через несколько минут все вчетвером уже сидели в норке за чаепитием.
Художник Эдуард всё оглядывался по сторонам и выглядел немного ошарашенным.
– Не могу поверить, – бормотал он. – Я в норке червячка Игнатия!.. Вон и картина моя висит… И божья коровка Пятнашка мне чай наливает…
– Он горячий, – предупредил червячок Игнатий. – А пока остывает, вы можете рассказать то, что хотели, когда я вас перебил.
– С удовольствием, – согласился Эдуард. – Про это особенно приятно рассказывать здесь. Ведь всё и началось вон с той картины. Для такой мелкой живописи мне пришлось многому научиться. Даже кисточки себе особые сделал, из двух-трёх волосков. И так мне это понравилось, что я стал и другие маленькие картины рисовать. Их миниатюрами называют. Меня стали на выставки приглашать, всякие награды