– Езжай за своим мотоциклом, а оттуда сразу в колледж. А вечером я хочу поужинать всей семьей, так что не задерживайся, после занятий сразу домой, – отец вытер губы белым вафельным полотенцем и вышел из комнаты, так и не дождавшись моего ответа. Просто это и не было вопросом, это скорее, было приказом.
– Мы что-то будем праздновать? – спросил я, наливая себе кофе.
– Поговорим вечером, просто приди к ужину, отцу будет приятно, что ты хоть раз выполнишь его просьбу, – мама положила руку на мое плечо и улыбнулась. Я заглянул в ее карие глаза, они были такими добрыми, но такими уставшими. Неужели это я ее так потрепал своими выходками?
– Мам, это не была просьба, он просто приказал мне, что делать.
– Ты же знаешь отца. Ему нелегко говорить с тобой, он не хочет давать слабину, боится разбаловать тебя, но поверь мне, он хочет все наладить.
– Ладно. Тогда до вечера? – я выпил залпом кофе и уже хотел уходить, как вдруг остановился и вернулся к маме. Я поцеловал ее в щеку, как делал в детстве. Я видел, как ее глаза загорелись от счастья. Она узнала во мне того прежнего Джека, который никогда не позволял себе ее обидеть и причинить боль. Я улыбнулся ей, а потом сказал, что люблю её. Не знаю, почему я это сделал, может быть, потому что действительно любил ее до безумия, но никак не осмеливался этого сказать, а может, потому что у меня было хорошее настроение, и мне так хотелось дарить его всем остальным вокруг меня. Я знал, что маме это будет приятно. Когда я уходил с кухни, она стояла, опершись руками о стол, а на ее лице сияла улыбка, а глаза, которые всегда были потухшими, вдруг заиграли новыми красками, и по-настоящему светились от счастья. Я давно не видел ее такой спокойной и счастливой.
Как я и планировал, я съездил к механику, которому отдал свой мотоцикл три недели назад после аварии. Тогда я чудом выжил, удивительно, насколько мне повезло, раз я отделался легкими ушибами, зато мой мотоцикл пострадал намного больше меня. Я удивился, как после такого родители вообще разрешили мне на нем ездить, да еще и оплатили ремонт. Порой они устают бороться со мной и просто уступают мне. В такие моменты я, как обычно, стою наготове к бою, уже предполагаю, что мне сейчас скажут, как вдруг мне протягивают пять сотен долларов на полное восстановление мотоцикла. Это бывает неожиданно и даже как-то обидно. И тогда в моей голове появляются мысли: А может им на меня наплевать? Ну, подумаешь, разобьюсь на мотоцикле! Проблем зато будет меньше.
Но теперь я понимаю, почему они это делают. Они не хотят испортить наши отношения еще больше. Они и так испорчены до самой крайности.