– Послушайте, – как можно более убедительным тоном произнесла Амантис, – вам сейчас хорошо бы перекусить. Скажите вашему… вашему слуге, чтобы он сходил на задний двор и попросил кухарку приготовить сэндвичи и лимонад! Или вы не пьете лимонад? Сейчас его уже мало кто пьет…
Круговым движением пальца мистер Пауэлл отправил Хьюго выполнять поручение. Затем робко уселся в кресло-качалку и принялся энергично крутить в руках свою соломенную шляпу.
– Вы очень добры! – сказал он ей. – На случай, если мне вдруг захочется чего-нибудь покрепче лимонада, у меня в автомобиле есть бутылка старой доброй маисовой водки. Я захватил ее с собой, потому что подумал – вдруг мне не понравятся местные напитки?
– Послушайте! – сказала она. – Моя фамилия – тоже Пауэлл! А зовут меня Амантис!
– Вот это да! Даже не верится! – Он упоенно рассмеялся. – Может, мы родня? Я – из очень хорошей семьи, – продолжил он. – Зрите в корень! У меня есть деньги, потому что моя тетка положила их в банк, собираясь на старости лет пожить на курорте, да вот не дожила. – Он помолчал – по всей видимости, чтобы почтить память тетки; затем он опять заговорил с бодрой беспечностью: – Основной капитал я не трогал, но забрал сразу все проценты и решил поехать на все лето на север.
В этот момент на ступеньках веранды появился Хьюго и произнес:
– Белая леди с заднего двора спрашивает меня, не хочу ли и я поесть. Что мне ей сказать?
– Скажи: «Да, мэм, если это вас не затруднит», – отдал приказ хозяин; когда Хьюго опять удалился, он доверительно сообщил Амантис: – Этот паренек совсем ничего не смыслит! Ничего не хочет делать, пока я ему не разрешу! Его я воспитал! – не без гордости добавил он.
Когда принесли сэндвичи, мистер Пауэлл встал. Он не привык к белым слугам и, видимо, ждал, что сейчас ему представят вновь прибывшую даму.
– Вы замужем? – спросил он Амантис, когда служанка ушла.
– Нет, – ответила она и, с присущей восемнадцатилетней девушке уверенностью, добавила: – Я старая дева!
Он вновь вежливо рассмеялся.
– Вы хотите сказать, что вы – светская девушка?
Он покачала головой. Со сдержанным восторгом мистер Пауэлл заметил, что цвет ее волос напоминает золото.
– Разве этот старый дом подходит для светской девушки? – весело сказала она. – Вовсе нет! Я – деревенская девчонка. Мой румянец – на сто процентов от природы, по крайней мере, в дневном свете. Мои поклонники – многообещающие юные цирюльники из соседних деревень, и к рукавам их пиджаков все время пристают чьи-то волосы!
– Ваш отец не должен позволять вам встречаться с деревенскими цирюльниками! – с осуждением заявил турист и задумался. – Вы должны вращаться в нью-йоркском обществе!
– Увы! – Амантис с грустью покачала головой. – Для этого я слишком красива! Чтобы стать светской девушкой в Нью-Йорке, нужно иметь длинный нос, выпирающую челюсть и платье, как у актрис в пьесах трехлетней давности!
Джим принялся