Ирина Алексеевна всегда просматривала все «танцующие» классы в училище. Она заметила нас с Поляковым и позвала к себе в театр. Узнав об этом, наша преподавательница народного танца Валентина Ивановна Нечаева устроила скандал: «Она вечно всех соблазняет своим театром! Да что ж это такое?! Не ходите туда!» Существование НТБ вызывало у преподавателей приступы ревности, хотя реальная практика в театре балета дала мне знаний намного больше, чем училище. Мы были сами и актерами, и осветителями, и декораторами, и костюмерами.
Как-то Нечаева поставила нам русский танец и послала от училища на конкурс. Мы удачно прошли два тура, оставался третий, и нас называли фаворитами. Но по иронии судьбы третий тур совпал по времени со спектаклем «Бахчисарайский фонтан» в НТБ. Тиме сказала: «На ваше усмотрение, хотите – приезжайте танцевать спектакль, хотите – дотанцовывайте третий тур, вы там точно награды получите». Мы с Сережкой сбежали с конкурса в Ростов-на-Дону танцевать спектакль. Что творилось в училище! Валентина Ивановна чуть нас не съела! Она обиделась. Конечно, понять ее можно, но мы посчитали, что спектакль важнее.
Сколько в труппе профессионалов?
В Народном театре балета занимались обычные люди, приходили после работы или учебы 5 раз в неделю с 8 до 11 вечера. Когда, посмотрев спектакль, журналисты с недоверием спрашивали, сколько в труппе профессионалов, Тиме серьезно отвечала: «Ну много! Литейщик, старший мастер, инженеры…»
Ирина Алексеевна выбирала спектакли, исходя из наших возможностей, но это были настоящие полноценные версии, не облегченные и не адаптированные. «Не надо, чтобы на любительской сцене шли облегченные Петипа и Фокин, не надо, чтобы зритель испытывал раздражение, глядя на грязное исполнение шедевров». За сложные вещи мы брались, когда чувствовали в себе силы. Хоть театр наш был самодеятельным, но дисциплина была жесткой: что можно сделать без постоянного профессионального тренажа? Часто, проходя вечером мимо ДК в свободный от занятий день, можно было увидеть свет в окнах балетного класса – мы уговаривали вахтера пустить и занимались самостоятельно.
Тиме была против любых поблажек со стороны администрации завода. Даже в горячие деньки, когда мы готовились к премьере, наши артисты никогда не освобождались от работы: «Не нужно, чтобы у нас занимались из-за каких-то привилегий». У нее была любимая шуточка на случай, когда до премьеры оставалось мало времени и много работы:
– Будем теперь встречаться если не каждый день, то, по крайней мере, два раза в день.
Мне было интересно само отношение Тиме к коллективу: взаимопонимание, самонастраивание на творчество, четкая постановка задач. Ни разу здесь не видел никого в плохом настроении – только шутки, смех, оживление. Тиме потрясающая была, удивительная, научила нас внутренней чистоплотности