Но нам важны эти мифы, особенно миф о Спарте. Ведь именно то, как древние писатели рассказывали об идеальном государстве Лакедемоне, сильно повлияло на теоретиков и практиков политического искусства всех времен. Их представления о Спарте были лишь отчасти основаны на исторических фактах, но рассказ, тем не менее, выходил очень складный, и благодаря ему Спарта на протяжении тысячелетий получала «хорошую прессу» со стороны консервативных мыслителей от Платона и Ксенофонта до идеологов нацистского режима в Германии. «Плохую прессу» Спарта получала от людей свободолюбивых и демократически настроенных, но уже во времена, когда люди научились разделять факты и мнения.
Ключевой реформой, которая, как считали сами греки, помогла когда-то в древности возрождению обоих полисов, был передел земельной собственности. Мифический законодатель Ликург в Спарте и вполне исторический законодатель Солон в Афинах решали задачу вывода своих полисов из глубокого кризиса. Решения оказались противоположными.
Ликург всю землю поделил на равные участки, которые должны были передаваться от отца старшему сыну, но не могли ни продаваться, ни дробиться. Землю, которая оставалась в общественной собственности, обрабатывали прикрепленные к наделу государственные рабы, илоты. Ремеслами и другим производством занимались не имевшие политических прав, но не обращенные в рабство жители деревень, периэки. Дохода с наделов должно было хватать на поддержание у граждан «сил и здоровья», так чтобы глава каждого семейства мог целиком посвятить себя спорту, войне и политике. Ни один из граждан не должен был превосходить другого в уровне жизни. Вот так в изображении Плутарха оценил плоды своей реформы Ликург: «Вся Лакония кажется мне собственностью многих братьев, которые только что ее поделили»[65].
В Афинах Солон разрешил царивший в стране долговой кризис амнистией всех долгов. Людей, оказавшихся в долговом рабстве, освободили, и впредь было запрещено давать в долг «под залог тела». Не обошлось без игры на инсайдерской информации. История сохранила рассказ о том, что три друга Солона, с которыми он советовался по поводу реформы, накануне амнистии взяли в долг большие суммы. Когда об этом стало известно, весь успех реформы был поставлен под сомнение, поскольку доверие к законодателю было подорвано. Доверие удалось восстановить только после того, как выяснилось, что Солон сам дал в долг крупную сумму денег и потерял ее[66].
Солон также провел девальвацию валюты, унифицировал систему мер и весов, начал поощрять разведение сельскохозяйственных культур, которые считались более перспективными. Передела собственности проведено не было. Наоборот, был введен имущественный ценз для занятия политических должностей. Было подтверждено право гражданина продавать, дарить и завещать землю по его желанию. Солон, иными словами, не пытался уничтожить неравенство.