Генералы из ОМОНа,
Будто съевшие лимоны,
В сжатых фразах, с кулаками,
Вознесенными к Богам,
Обещают и клянутся,
Что убийцы все найдутся
И падут в презренной позе
К правосудия ногам…
Киллер Стенька, из Ордынки,
В это время в доме Зинки,
Обнимаясь и целуясь,
Потихоньку виски пил…
Ох, смеялся этот Стенька,
Разложив по полу деньги,
Видя, как с телеэкрана
Шеф-заказчик слезы лил…
Любимому
Мой муж на вторник и на среду,
Сегодня вновь ты будешь мой…
Как долго праздновать победу
Я буду над своей судьбой?
Как долго будем мы, встречаясь,
Скрывать огонь стихийных чувств?
Не разведясь и не венчаясь,
Хранить ранимый наш союз?
Как долго Б-г позволит, милый,
Тебе ходить в мой скромный дом,
Где с необузданною силой
Себя любви мы отдаем?
Любимый, часто, темной ночью,
Когда я остаюсь одна,
А ты домой уходишь срочно —
Я плачу тихо… до утра.
Нет, все прекрасно. Я довольна —
Мне было радостно с тобой.
Но все равно на сердце больно:
Ты мой и вместе с тем не мой…
Ты муж на вторник и на среду,
И лишь два дня всего со мной —
Какая, право, здесь победа
Над столь коварною судьбой?
Размышления
Когда захватит вас врасплох
Болезнь, незримая доселе,
И боль во всем презренном теле
Прорвется в бесконечный «ох!»
Когда, ни то чтобы на бал, —
К врачу сходить уже проблема,
И в голове одна лишь тема —
«Конец настал, конец настал…»
И не успел еще пожить,
А Б-г уже в свою обитель
Зовет тебя как Повелитель,
Решающий, кому где быть…
И на душе страданий сонм,
И все нажитое – ненужно!
И все богатство – лишне, чуждо,
И быть здоровым – лучший сон.
Ты содрогнешься от прозрений
От мыслей жгучих, как вулкан,
На лаве пляшущих «кан-кан»,
Под гром ужасных представлений…
О, сколько времени и сил
Ушло на мебель и квартиры,
Машины, дачи и мундиры
(На что ты жизнь свою спалил?!)
И все, что было в голове:
Лишь деньги, деньги – только деньги!
И было скверно, если день был
Порой неприбыльный вполне.
Какая ж радость, если счет
Рос, как грибы в дождливый август, —
Ты в ликованье был, как Фауст,
И душу мог отдать в залог.
А в это время мать с отцом,
Не претендуя на вниманье,
В своем простом существованье,
Сводили