Это объяснение тоже вышло неудачным. Однако Лили весело улыбнулась, очевидно, наслаждаясь его смущением и скованностью.
Подозрительный звук и неприятный запах, разлившийся по комнате, заставили Ника прервать поток извинений. Он взглянул в глаза Лили, и они оба расхохотались.
– Ну что ж, если поменяете подгузник, возможно, я смогу вас простить.
Возразить он не успел, она вышла, оставив его один на один с малышкой. Он не ожидал такого поворота, поскольку согласился всего лишь посидеть со спящей девочкой пятнадцать минут, но делать нечего, пришлось взять подгузники и действовать по наитию.
Ник сощурил глаза, стараясь не разглядывать розовые щечки и крохотные пальчики Рози. Ему нужно сосредоточиться на своем задании, не думая о том, что в этом крохотном тельце горит новая жизнь, озаренная множеством возможностей, и это всего лишь в семи фунтах веса, крохотных пальчиках, животике и чудесном детском запахе. И он не должен вспоминать о сыне.
Вдруг Рози заворочалась. Застегнув кнопки на ползунках и вымыв руки, Ник принялся молиться про себя, чтобы она не расплакалась. Но вот ее лицо сморщилось, на глазах показались слезы, и отчаянный заунывный плач огласил комнату. Ник зажмурил глаза, подложив руку ей под головку, а другой придерживая под спинкой, пристроил ее на плечо, шепча ласковые слова в надежде, что это поможет успокоить малышку. Он старался вообще ни о чем не думать, слегка укачивая девочку, ожидая, когда она перестанет плакать. И изо всех сил старался не вспоминать, как впервые взял на руки своего сына Макса.
Или последний раз.
Подумав об этом, Ник чуть сильнее прижал к себе Рози, словно пытаясь защитить эту бесценную хрупкую жизнь. Постепенно громкий плач сменился всхлипываниями, и она уткнулась носиком в его плечо, пытаясь найти грудь. Ник оглядел комнату в поисках бутылочки с молочной смесью. «Можно спросить у медсестер», – решил он.
Положил Рози на руку и вздрогнул, неожиданно вспомнив, как когда-то вот так же держал сына. В дверях он столкнулся с Лили. Она заметно посвежела после душа, влажные волосы обрамляли ее лицо без макияжа. При взгляде на нее у Ника перехватило дыхание.
Теперь бесполезно убеждать себя, что его интересовало лишь благополучие Рози. Все гораздо сложнее. Все дело в Лили. Он просто не может перестать думать о ней. В этом-то и проблема. Если бы они встретились хотя бы за день до появления ее сестры с ребенком, он без колебаний отдался бы во власть соблазна, с удовольствием бы насладился тем, какой свежей и нежной выглядела Лили после душа. А душ она бы принимала в его квартире и спала бы в его постели.
Все в ней вызывало у него восторг. Но она без раздумий взяла на себя ответственность за дочь сестры. И потому он понимал: им никогда не быть вместе. Глядя, как Лили смотрит на Рози, Ник чувствовал, что она рождена быть матерью. Она хотела семью, а он никогда не сможет ее дать и не посмеет просить,