Не помню, что мы ответили на Игорев призыв, но наш ответ был и не нужен. Игорь увлёк нас за собой столь естественно, что возможностей для раздумий не оставалось. По дороге к клубу шлейф кометообразного психолога продолжал расширяться, и туда мы вошли уже довольно большой компанией. Я был здесь не самым молодым и не самым старым. Когда выяснилось, что нужно будет участвовать в каких-то упражнениях, я тихо порадовался, что я всё-таки и не самый неуклюжий.
Сцена клуба была полна пёстрых декораций. Писатель пытался было объяснить мне, что готовится какой-то спектакль, в котором каждый ребёнок играет ту роль, какую захочет, но углубиться в эту тему не успел. Игорь попросил нас расположиться большим кругом посреди зала, который был свободен от скамеек и стульев, сложенных штабелем в дальнем его конце (видно, здесь чаще проходили тренинги, чем представления). Сам Игорь встал в круг вместе с нами и окинул нас взглядом.
– Тут, я вижу, сегодня все люди опытные… – Он глянул в мою сторону. – Почти все… И уж точно: все понимающие. Поэтому я никаких вводных слов говорить не буду. Просто делайте, как я. Ну, какие-то комментарии будут, конечно…
Комментарии, конечно, были. Наш ведущий говорил про что-то такое вальфдорфское, про какую-то эвритмию5, про то, как наши движения связаны с речью, про умение строить пространственные взаимоотношения, про то, что это важно и для детей, и для взрослых, и для больных, и для здоровых. Но это всё было по ходу тренинга. А тренинг был – сплошное движение. Нет, не сплошное – вперемешку с психологией.
Следуя движению Игоря, мы все одновременно устремились в центр нашего круга. Но перед этим нам было дано непременное условие: не касаться друг друга – и мы застываем в центре, рядом и порознь. Незаметные миллиметры отделяют нас в этой небольшой плотной толпе друг от друга. Поначалу не очень-то получалось, и мы сокрушались своим неудачным движениям и жестам. Потом, попытка за попыткой, выходило всё лучше. Мы уже похожи на собиралку, в которой все кусочки подходят друг к другу, только без соприкосновения.
– Отлично, – радуется Игорь. – Молодцы! Просто молодцы. Теперь у нас получится и кое-что потруднее. Пусть каждый пройдёт ЧЕРЕЗ центр и встанет в круг на другой стороне.
И мы непостижимым образом пробегаем друг сквозь друга, всех ощущая и никого не касаясь, словно бесплотные воздушные существа…
А теперь мы составили два круга, один внутри другого. Большой круг проходит внутрь малого, на мгновение расцепляя руки, но тут же снова соединяясь, и снова, и снова, и вот уже странный двойной плод, пульсирует в общем ритме, и я ощущаю тех, кто в другом кругу, так же уверенно, как и тех, кто в моём…
Теперь наш круг служит просто оградой для тех двоих из нас, кто тихо ходит внутри с завязанными глазами. Оба начали ходить после хлопка Игоря. Каждый может в какой-то момент остановиться, замереть. Другому нужно почувствовать это – и тогда замереть тоже. Игорь снова хлопает – и двое снова начинают ходить. Когда они замирают в третий раз, Игорь предлагает им повернуться