Получил ты от этой весны.
Она кинула всё и ушла,
Изменила тебе, невзначай.
Да, добрее, милее нашла,
А тебе подарила печаль.
Видно мало любил и ласкал,
Не дарил нежных слов, не берёг.
И чужим ты со временем стал:
Ушла прочь от тебя за порог.
Матерился, махал кулаком,
Не жалея при этом детей.
Становился чужим тебе дом,
Ты не думал о детях, о ней.
А теперь ты, не в силах понять:
От чего и зачем, почему,
Так легко пожелала предать,
На все, плюнув, умчалась к нему.
И её ты сегодня клянешь,
Говоришь: «Жена, сукой была»!
А с детьми уже встречи не ждёшь,
От тебя, их она увела.
И сидишь ты теперь у дорог,
Только водка течёт по усам.
Говоришь, что виновен в том Бог.
Виноватый при этом ты сам.
Разорил ты родное гнездо,
Потому, что гулял ты и пил,
Не поняв, к сожалению то,
Что себя одного лишь любил.
А другой: обласкал, обогрел,
Подарил много ласковых слов.
И сказал то, что ты не сумел.
Ни женат, ты остался, ни вдов.
Были только друзья, домино,
К чужим бабам ты бегал порой.
Ваш разрыв получился давно,
Стало женщине скучно одной.
Не суди её строго, забудь,
Извлеки для себя ты урок.
Впредь умнее и ласковей будь,
Может это пойдёт тебе впрок.
Не виновен никто, что ты Бомж:
Презирая, обходят тебя,
Потому, что в душе твоей лож,
Ненавидя, живёшь, не любя.
****
Жаль, конечно, что их развелось
По России, не мало таких.
Вызывают не жалость, а злость,
Что, подачки берут у других.
Есть, конечно, которых нам жаль,
Кто калека, а кто-то в беде.
Щиплет сердце чужая печаль:
Справедливо ли это? Но где,
Где искать им защиту и благ,
Нищету куда спрятать от глаз?
Ты для них и ни друг, и ни враг,
Обездоленных много у нас.
Тяжелейшим двадцатый был век,
Революции, войны – не счесть.
Почему же такой человек
Потерял свою доблесть и честь?
Прозябая порою в нужде,
Начинает страну проклинать.
Справедливость, скажите мне где?
А она его родина – Мать!
Осенняя тоска
Облетела груша за моим окном
Потихоньку в душу, будто серый гном,
Со струёй холодной нудного дождя,
Боль тоски вползает, душу бередя.
Преподносит память – сердцу тяжкий груз,
Те года, где с нами жил ещё союз.
Где любовь и радость были на двоих,
Проявил ты слабость и забыл о них.
Думы те стараюсь отогнать я прочь,
Те, что удлиняют эту мою ночь.
Так