– А какая разница? – воскликнул Худолей с азартом. Чувствовалось, что нечасто ему приходилось говорить на эти темы, но хотелось. – Подробности, видимость, способ подачи создают суть, а суть тоже нуждается в поправках.
– И закон?
– Да, Паша! И закон. Ведь мы живые люди, мы не можем бездумно и бессердечно втискивать судьбу человека в железные прутья параграфов, статей, пунктов и подпунктов. Не роботы, слава богу!
– Ну ладно, – Пафнутьев устал от разговора. – Мы договорились?
– Паша! Могила!
– И чтоб не было недомолвок, скажу сразу… Румяна меня не интересуют. И укладывать истину в гроб я тоже не собираюсь.
– Паша! – в отчаянии вскричал Худолей, но высказать ничего не смог – распахнулась дверь и вошли оперативники, Ерцев и Манякин. Они не выглядели усталыми и изможденными, от предложенного чая отказались, сославшись на то, что только от стола. Где и чем их потчевали, Пафнутьев уточнять не стал, хотя знал, что вот так просто, по одному лишь своему желанию, перекусить в городе невозможно. Оперативники уселись рядом у стены, с интересом огляделись, окинули одинаковыми взглядами Худолея. И тот невольно съежился, потускнел. Теперь у стены сидел не разгоряченный спором, раскованно и дерзко мыслящий человек, сидел, плотно сжав ладошки коленками, человек выпивающий, причем частенько и многовато.
– Готов вас слушать, ребята, – сказал Пафнутьев.
– Вот адрес пострадавшего, Пахомова Николая Константиновича, – Ерцев положил на стол листок бумаги.
– О, да это совсем недалеко! – воскликнул Пафнутьев.
– Рядом, – подтвердил Манякин. – Если дворами – не больше десяти минут ходу. В квартире осталась его жена, Лариса Пахомова. Дочь, у них есть дочь. Но родители примерно месяц назад отправили ее к бабке на Украину. В Мариуполь. И сама Лариса из Мариуполя. Женаты десять лет. Жили в мире и согласии, пока Пахомов не стал личным водителем Голдобова – начальника управления торговли. Ты, Паша, должен знать одну вещь… Голдобов хорошо знаком с бывшим Первым, ныне председателем Совета… С Сысцовым. И не просто знаком, а, можно сказать, пребывает в личных друзьях. Что, естественно, ко многому нас обязывает.
– К чему, например?
– К осторожности. К осмотрительности. К почтительности, – проговорил Худолей, невозмутимо глядя в окно.
– Вот! – подхватил Манякин. – Человек все знает.
– Лариса Пахомова, – напомнил Пафнутьев.
– Да! Поговаривают, что у нее с Голдобовым отношения не только служебные…
– Зря говорить не станут, – согласился Худолей, не отрываясь от окна, словно видел там срамные сцены из жизни высшего света города.
– Где работает?
– В системе торговли. Числится товароведом. Часто бывает в командировках.
– С Голдобовым?
– И с ним тоже. Как видишь, специалист незаменимый. Ее фотографию мы видели на Доске почета в управлении.
– Красивая?
– Вполне, –