Часто детерминированность неявно отождествляется с преддетерминацией. Во многих контекстах – и особенно в случае каузальной детерминации – сосредоточение внимания исключительно на определенности последующего предшествующим оправдано. Вместе с тем понятие постдетерминации (которая может быть названа также телеологической, или целевой, детерминацией) необходимо для обеспечения ясности в постановке и обсуждении ряда важных проблем, прежде всего проблем, касающихся человеческой деятельности.
Можно выделить два основных типа определенности последующих событий предшествующими: каузальную детерминацию и вызревание предпосылок для последующего наступления конкретного события. Например, в XV в. в Западной Европе созрели предпосылки для модернизации и перехода от традиционного общества к индустриальному; в XVII в. появились предпосылки для создания классической механики, в XIX в. – предпосылки для формулировки развитой теории социализма. Как говорит П. Рикёр, прошлое воздействует на настоящее и будущее не только каузально: оно открывает определенные возможности, что, собственно, и заставляет постоянно обращаться к нему. Формирование предпосылок вряд ли можно отождествить с каузальной детерминацией: причина с необходимостью влечет наступление следствия, в то время как предпосылки не связаны со следующим за ними событием отношением необходимости.
Аналогично выделяются два основных типа постдетерминации: телеологический (целевой) детерминизм и постепенное вызревание целей. Например, можно сказать, что многие действия человека предопределены тем, что, в конце концов, он должен умереть; что к осени 1917 г. Россия постепенно созрела для социалистической революции. Судя по всему, важное для гуманитарных рассуждений понятие судьбы (предопределенности) следует отнести не к преддетерминизму, а к постдетерминизму, причем именно к случаю вызревания целей.
Каузальная детерминированность не единственный, но, по-видимому, наиболее интересный случай детерминированности. Введение представления о следственной детерминации не означает отрицания односторонней направленности, или асимметрии, причинной связи, активности и производительности причин и пассивности их следствий. Оно не ведет также с необходимостью к растворению причинности в универсальном взаимодействии и к отказу от принципа, утверждающего одностороннюю зависимость следствий от причин. Для получения всех этих нежелательных, как кажется, заключений требуется вполне определенное понимание каузального