Ш. Л. Монтескье много взял у Дж. Локка относительно условий существования политической свободы. «В государстве, т. е. в обществе, – пишет он, – свобода может заключаться лишь в том, чтобы иметь возможность делать то, чего должно хотеть, и не быть принуждаемым делать то, чего не должно хотеть… Свобода есть право делать все, что дозволено законами».[26]
Разработка модели будущего государства – одна из основных тем Просвещения. По мнению французского просветителя, это государство должно базироваться на концепции разделения властей, цель которой – гарантировать безопасность граждан от произвола и злоупотребления власти, обеспечить их политическую свободу, сделать право подлинным регулятором отношений между правительством и гражданами.
Монтескье различал свободу естественную и политическую. Первая имеет место в догосударственном состоянии, вторая получает развитие в государственно организованном обществе. В государстве свобода защищается правом, которое выступает мерой свободы.
Законодательная власть есть не что иное, как выражение «общей воли». Ее основное назначение – формировать право в виде положительных законов. Исполнительная власть организует выполнение законов, принятых законодательной властью. Власть может осуществлять король или другие назначенные лица, но только не члены законодательного собрания. В противном случае политическая свобода будет утрачена.
Судебная власть «карает преступников и разрешает столкновения частных лиц». Судебную власть Монтескье предлагал передать народу, представители которого будут собираться по мере необходимости для отправления правосудия.
В рамках теории естественного права Монтескье различал право и закон, стремясь при помощи понятия «дух законов» объяснить их соотношение. Он создал историко-фактологическое направление в юридической науке, создав хороший фундамент для социологии права и сравнительного правоведения. Н. И. Кареев, видный русский социолог, вообще считал Монтескье основателем социологии.
«Закон, говоря вообще, – пишет Монтескье, – есть человеческий разум, поскольку он управляет всеми народами земли, а политические и гражданские законы каждого народа должны быть не более как частными случаями приложения этого разума. Эти законы должны находиться в таком тесном соответствии со свойствами народа, для которого они установлены, что только в чрезвычайно редких случаях законы одного народа могут оказаться пригодными и для другого народа».[27]
Видеть в законе воплощение разума есть одна из характерных черт европейского, либерального рационализма. Если консерваторы с большим подозрением относились к разуму человека, то либералы, наоборот, верили в его безграничные возможности. Монтескье объединяет с консерваторами неуверенность в создании законов, которыми могли бы пользоваться все народы.
Бенжамен