В сезоне 1939 года Берия делал большие ставки на две курируемые им команды: московское и тбилисское «Динамо». Однако обе они своего «хозяина» подвели. Москвичи лидировали всю первую половину чемпионата, но затем резко сдали и позволили обойти себя сразу шести командам. Тбилисцы практически до самого конца имели все шансы взять «золото», но на финише оступились и заняли 2-е место. А чемпионом опять стал ненавистный для Берия «Спартак».
Говорят, после столь печального для общества «Динамо» результата Берия вызвал к себе одного из руководителей бело-голубых и поставил вопрос ребром: доколе? Тренер, пытаясь спасти свою карьеру, заявил, что у красно-белых зарплаты больше, чем у динамовцев. Берия, для которого этот факт почему-то стал открытием, немедленно распорядился повысить своим подопечным зарплату вдвое. Однако, даже несмотря на все принятые меры, сезон-39 остался за «Спартаком», который умудрился снова сделать дубль – присовокупил к чемпионским медалям и Кубок СССР. Последняя победа стала той каплей, которая переполнила чашу терпения Берия.
Гнев Берия был неслучаен. В октябре 1939 года в полуфинальном матче на Кубок СССР сошлись «Спартак» и любимая команда наркома – тбилисское «Динамо». Победителями из этого поединка вышли красно-белые, выиграв с минимальным счетом 1:0. Однако тбилисцы подали протест, считая, что единственный гол был засчитан неправильно – мяч был в воздухе, когда защитник «Динамо» Шавгулидзе в невероятном шпагате выбил его из ворот в поле, а судья якобы не разобрался в ситуации и посчитал, что мяч уже пересек линию ворот. Всесоюзная футбольная секция протест «Динамо» отклонила.
Через две недели (14 сентября) «Спартак» сыграл в финале с ленинградским «Сталинцем», выиграл 3:1 и завоевал Кубок СССР. А спустя две недели футбольная общественность узнала сенсационную новость: полуфинальный матч между «Спартаком» и «Динамо» будет переигрываться. Постарался Берия, который пустил в ход все свое влияние и запугал не только руководителей Комитета физкультуры, но и 1-го секретаря МГК Щербакова, который сначала был категорически против переигровки, а когда ему позвонил нарком внутренних дел, тут же пошел на попятную. Не стал перечить Берия и Вышинский, который в те дни занимал пост зампреда Совнаркома и курировал спорт. В итоге было вынесено беспрецедентное решение: пререиграть полуфинал, когда финал уже сыгран.
Переигровка должна была проходить на стадионе «Динамо». Матч вызвал в столице и ее окрестностях необыкновенный ажиотаж. Практически вся околофутбольная тусовка