– Закрой, – просила жена, и слабая рука ее делала неопределенный жест, указывая то в направлении окна, то куда-то в сторону потолка. Она почти постоянно лежала, хотя ее не мучили болезни, столь свойственные пожилому возрасту и лишающие людей радости ходьбы. Ходить она могла, но радости это не доставляло.
Заунывное лето никак не заканчивалось. Лето было для молодых, и в отношении молодости, цветущей вокруг, у старика не было никаких иллюзий. Вопреки распространенному среди подростков заблуждению, он не ненавидел молодость, не терзался завистью, не томился бессилием повернуть свою жизнь вспять.
– Я и сейчас не ближе к смерти, чем они, – говорил, кашляя, приходившему его навестить журналисту. – Любого человека отделяет от смерти секунда, и с этой секундой в запасе бродит своими тропами всякий живущий.
После таких слов он умолкал и неизбежно смотрел вперед себя, не в глаза собеседника и даже не на него вовсе, отчего тому становилось не по себе.
– И молодость есть, и есть все остальное, и все живет в равных условиях на Земле. В этом-то и состоит справедливость мира, – говорил он журналисту, чем вызывал отчаянный пьяный смех.
Журналист Аркадий Вепрь, странный знакомый старика, был алкоголиком отпетым, его профессия приучила к мысли, что справедливости в мире нет, и более того, именно поэтому, а может, и поэтому только мир по-своему справедлив. По крайней мере, он любил объяснять это профессией, возможно, оттого что так ему представлялась «отдача» от профессии журналиста еще в незрелые годы. Каких-то вершин в профессии Аркадий достичь не сумел и в свои сорок неожиданно понял, что вернулся к тому, с чего начинал когда-то, мечтая достигнуть космических высот.
Он не бывал под пулями, не раскапывал секреты, не делал сенсационных снимков «звезд», да и обычные интервью с ними брал редко. Поработал в паре городских газет, журналах о музыке и авангардном искусстве, какое-то время был главным редактором сайта. Но время шло, и статьи, переписываемые из других источников, чьих-то блогов, или просто собственные впечатления от жизни, которые он гордо именовал публицистикой, обесценились даже в его собственных глазах. Редакторы же выбирали молодых и энергичных, благо недостатка в таких кандидатах нет.
Теперь Аркадий с переменным успехом боролся с «молодыми и энергичными» на сайтах фриланса, периодически отхватывая заказы от PR-агентств и специализированных журналов. Впереди маячила пустота, и общение со стариком