С приближением Рождества, однако, Винсента вновь обуяла тоска по семье, и он наконец прервал молчание. В начале декабря к Дню святого Николая Винсент неожиданно прислал родителям деньги – только деньги, без письма. Письмо же последовало в середине декабря. «Я хочу поделиться с тобой радостью: мы получили очень славную записку от Винсента», – сообщали Тео из дома. Родители ответили старшему сыну в доброжелательной манере, объяснив недавнюю бурю «настроением», и охотно стали планировать семейную встречу на рождественских каникулах. Задержавшись из-за работы и плохой погоды, Винсент едва сумел в последний момент вырваться из Парижа, чтобы попасть домой к традиционному чтению книг в сочельник. «Каким прекрасным был Хелворт тем вечером: в деревне горели огни, а церковная башня возвышалась среди заснеженных тополей», – вспоминал он позднее. Возвращение домой в открытой повозке сквозь звездную лунную ночь вскоре стало еще одним символическим воспоминанием – встреча с родными вернула Винсенту чувство тоски по семье, забытое, казалось бы, после горького отъезда из Лондона.
По возвращении в Англию Винсент снова стал усердным сотрудником фирмы. Его письма полны восторженных отзывов о новой галерее магазина (открывшейся, пока он был в Париже) и о возможности продавать картины, а не одни лишь репродукции. «Наша галерея уже открылась и выглядит очень красиво, – хвастался он Тео. – Здесь есть замечательные картины». Родителям он тоже писал – «славные письма», в которых заметно «его стремление добиться успеха». Повидав Винсента в Лондоне, Анна сообщила родителям, что «он выглядел очень хорошо», и успокоила их, сказав, что он хорошо питается и следит за своим внешним видом.
Винсент не пропустил дня рождения отца, и, по словам Доруса, его поздравления с праздником были очень прочувствованными. В качестве подарка Винсент послал родителям деньги, чтобы они сфотографировались и подарили детям по фотографии. Это было давним желанием родителей, поэтому идея пришлась им по сердцу. Обмениваться фотографиями к тому времени стало семейной традицией. «Я очень люблю смотреть на портреты людей, которые мне дороги», – писала Лис, посылая родителям и Тео свой фотопортрет. Винсент не только разделял семейное увлечение коллекционированием портретов родных, но и с удовольствием добавлял их в свою коллекцию гравюр. Трудно не увидеть здесь прямого пути к последующей одержимости портретной живописью, которая в конце концов приведет его к вершинам художественной выразительности.
В марте Винсент, возможно, пытался убедить свое начальство в «Гупиль и K°» перевести Тео из Гааги в Лондон, но безуспешно. «Как бы я хотел, чтобы ты был здесь, – писал он и продолжал с уверенностью: – Когда-нибудь мы этого добьемся».
Однако ни Винсенту, ни его семье не удалось забыть прошлое. «Славные письма» Винсента родителям были короткими и нерегулярными. Идеальное семейное Рождество было омрачено объявлением Доруса