– Нет, – глухо булькнули из темноты. Лорд Мак-Лайон стряхнул с себя встревоженную супругу и, рывком отдернув тяжелый полог, стремительно вылетел из шатра. Снаружи донесся чей-то вопль и громкий хохот северян.
«Бедненький, – качнув головой, подумала Нэрис. – Не стерпел все-таки? Норманны теперь ему проходу не дадут своими подначками. Ох уж эта качка. Да еще настойка моя в довесок. Две полных склянки, подумать только! Как его раньше не стошнило?» Она сочувственно вздохнула и, на ходу выпутываясь из кипы одеял, заторопилась вслед за мужем.
Небо над кораблем висело низкое, серое. Волнующаяся морская гладь, вся в неровных ледовых ошметках, в наползающих сумерках казалась и вовсе черной. И тем ярче были медленно вырастающие впереди белые горные вершины. Одна, две, пять… Семь? Нэрис, втиснувшись между Ульфом и Творимиром и для пущей устойчивости вцепившись пальцами в холодный борт, вытянула шею. Скалы! И какие скалы! В Шотландии своих немало, конечно, но… Боже, эти же просто огромные! А ведь до них еще плыть и плыть? Леди Мак-Лайон прищурила глаза: ей почудилось, что на далеком берегу вспыхнула огненная искра. Потом еще одна и еще. Нет, не почудилось! Значит, их тоже заметили. И уже совсем скоро можно будет наконец размять задеревеневшие мышцы, погреться у очага… «Надеюсь, все это мне сейчас не снится», – подумала Нэрис, счастливо жмурясь. И почувствовав, как ее талию обвивают сзади знакомые руки, обернулась:
– Ивар? Ну, как ты?
– Жив. – На бледном лице королевской гончей мелькнула улыбка. – Но в глазах команды, судя по всему, упал ниже ватерлинии.
– Подумаешь! – воинственно буркнула она, окинув сердитым взглядом ухмыляющиеся физиономии норманнов. – Будто бы их самих никогда не тошнило!
– Случалось, – подал голос кто-то из ближайших гребцов. И, хрюкнув от смеха, добавил: – Но вот чтоб с разбегу да прямо капитану на бороду?!
Остальные снова загоготали. Нэрис сконфуженно умолкла.
– Будет вам, – обернулся на своих Тихоня. – Прихворнул лорд дорогой, с кем не бывает? А ты, Йорни, не скалься. Свой первый поход позабыл?
– Я-то чего? – Всклокоченный норманн, сидящий по правому борту, передернул плечами. – Я и слова не сказал. А смеялся – дак все смеялись, что ж мне, плакать, что ли?
– Греби давай! – сердито донеслось со стороны кормы.
Леди Мак-Лайон скосила глаза и ойкнула: Гуннар, перегнувшись через борт и бормоча неразборчивые проклятия, полоскал в морской воде свою роскошную бороду…
– Неудобненько получилось, – шепнул жене на ухо Ивар. Судя по тону, раскаянием он особо не мучился. – Споткнулся я об него не ко времени! Ну да переживет. В крайнем случае, на берегу извинюсь – я из вашего погреба пару бочонков прихватил.
– Лучшее извинение для норманна? – весело прищурилась Нэрис. И поспешно прикусила язык – о том, что стоящий рядом Ульф тоже сын своего народа, она, как всегда, не подумала. Обидится ведь, чего доброго! Северяне народ самолюбивый.
Но