Попробуй распороть сушеной трескою Господень живот.
И потом деревянной рукой с ледяным кольцом
расчеши мне мои бакенбарды.
Хельвиг (казнимый)
1
На виселице ты заверещал, как сады сверчков,
Ты навис своим бормотаньем со всех сторон.
И народы упали, они погрузились в сон.
И легли друг на друга вповалку, будто притон.
С соломой перемешался царевны альков.
Швейной иглой прошли вдоль ее позвонков.
Потом ты закрыл глаза, чтоб поднять паруса
погибшей флотилии. И раздвинулись плечи медуз.
И мачты, содрав с себя ил, поднимали леса.
Они искали твой парус словно в колоде туз.
И палач расстелил свою душу на медном столе.
Только чтоб тебя не было на земле.
2
Они поднимали вверх лица. Им снился сон.
Костры и кресты. Ты качался в холодной мгле,
Ты был хохочущим снегом. На твоем челе
зима изменяла поклонами свой наклон.
Скорее, чем перстень провалится в решето,
скорей, чем слезою захлебнется твой рот,
ты поверишь, что тебя ничто не спасет.
И серпами над головами лязгнул восход.
В бухте стукнуло в камень триста судов,
их тащили триста твоих нерожавших вдов.
А ты захохотал щербато навеселе,
едва увидал радугу на весле.
И царевна Хельга тоже в гости пришла,
как студень качалась она поперек седла.
А ты расчесывал пряди старой метле.
Тарабанил ногами джигу в своей петле.
Хельвиг с яблоками
Внесли гору яблок, расцелованных твоей женой.
И теперь подсматривают в дверную щель,
как ты одно за другим переносишь их в свою постель,
из шаров собираешь закатные облака.
Ты увлечен их свечением, глубиной,
хранящей внутри сжатого кулака
дрозда поскрипывающую трель,
сочный треск разрываемого силка.
Ты берешь их на руки, словно ты их отец,
они ластятся, подставляют бока.
У кого-то из них должен быть брат-близнец,
только близнецов ты не отыскал пока.
Их больше, чем покоренных тобою стран,
но только одно сердце, только одно
должно покатиться во вражий стан,
но решать которому – тебе не дано.
Они растут на руках, меняют окрас.
Страданья пленницы переполняет их свинцом.
И вот просыпаются на пол. И в первый раз
мы видим тебя с растерянным лицом.
Хельвиг (никчемный)
Листья легли словно оспа на твое лицо,
когда ты решил стать самым никчемным,
самым последним, самым бездомным.
И сразу же в этот миг в село вкатилось
и пошло плясать колесо с ободом раскаленным,
рассыпая костры, сеновалы, морды,
сдвигая фьорды в Господень лик.
Оно дотла спалило крыльцо,
на