Галина терпела его службу в уголовном розыске и частые отлучки из дома, надеясь, что, закончив юридический, Юрий уйдет в адвокаты. Прокуратура, хотя и принесла некоторое разочарование, но, в принципе, тоже устраивала ее. Впрочем, лишь до тех пор, пока она не поняла, что, по сути дела, в их семье произошла лишь небольшая смена декораций. Юрия все так же вызывали по ночам, а теперь еще добавились неизбежные, иногда довольно продолжительные командировки то по району, то в область.
«Следователю, как никому из юристов, нужен тыл». Эту фразу, похожую на афоризм, произнес кто-то из коллег, и она запала Корначеву в память. Наконец, после семи лет женитьбы, он понял, что тыла у него нет. К этому времени они с Галиной стали совершенно чужими людьми.
Последний раз он виделся с Бердичевским на Севере. Тогда Корначев, получив редкое письмо из дома, впал в пессимизм, затеяв разговор о женщинах. Михаил Соломонович внимательно выслушал его, наконец сказал:
– Все это, Юра, весьма и весьма сложно, вряд ли я смогу что-то посоветовать. А менять профессию тебе уже поздно. Даже если уйдешь в адвокаты или юрисконсульты, изведешься весь, тосковать будешь. А следователем ты становишься хорошим, даже очень хорошим, посему крепись…
Нынешней зимой разрыв с женой стал неизбежен. Юрий написал Бердичевскому. Вскоре он получил ответ. Михаил Соломонович советовал все обдумать, не спешить и не пороть горячку. В конце письма была приписка: «А если все же нет вариантов, то у нас найдется место в Белозерске».
И вот он здесь. Все бы ничего, если бы не Димка, сын. Скоро ему исполнится шесть…
Вчера, при окончательном разговоре перед отъездом Юрия в Белозерск, Бердичевский сказал, что в областном аппарате следователей пока полный комплект.
– Но при первой же вакансии, – заверил он, – я постараюсь перевести тебя в область. И не ради знакомства, а в интересах дела. Как следователь, Юра, ты, уже созрел, а у нас дела все-таки помасштабнее, чем в районе.
Вот об этом разговоре Корначев и не сказал Белозерову.
3
Юрий стоял у окна и курил. Пришла первая электричка из столицы. Люди, отягощенные грузом: портфелями, чемоданами, сумками, рюкзаками, – сходили на перрон.
«Сегодня любопытно понаблюдать за этой суетой, а завтра уже свыкнусь с ней, – подумал Корначев, отойдя от окна. – И так почти каждый час, в сутки проходит до десятка электричек из Москвы. Кино, которое никогда не кончается…»
Он любил думать стоя и, докурив сигарету, прошелся по своему новому кабинету. Потом открыл сейф. Полки его были пусты. Только с внутренней стороны дверцы приклеен листок, на котором крупным размашистым почерком синим фломастером было написано: «Моей смене. Тропников Виктор Сергеевич. Служ. телефоны в Москве: 431-46-18, 431-46-82».
«Любопытный парень, – с симпатией о предшественнике подумал Корначев. – Даже телефоны оставил. Кто знает, возможно,