Я, как будто посмотрел сюжет из новостей. Сбили двух человек и не оказали помощь. Гадкая история. Я повернулся к своим спутникам. Они были совершенно спокойны, понятно, что Глайт видел это происшествие уже не первый раз, но и Марта с Марго, казалось, оставались равнодушными.
– Одна из женщин погибла сразу, вторая умерла в больнице на следующий день, – сказал Глайт.
– «Тени» приняли решение, – сказала Марго, – они сегодня скажут его мне, ты можешь пойти со мной, если хочешь, благородный Максиан.
Пойти решили все.
Я ещё не успел научиться путешествовать сквозь пространство, как ауэрлейны, поэтому они мне помогали. Мы прошли к зеркалу в прихожей. Глайт и Марго подхватили меня под руки с двух сторон. Глайт дотронулся кристаллом до зеркала, оно засветилось белым молочным светом. Марго и Глайт крепко держали меня и подвели вплотную к зеркалу, и тут, оно начало затягивать нас вовнутрь. Жуткое ощущение, наверное, так затягивает водоворот. С непривычки закружилась голова и меня замутило. Мы погрузились в белое свечение, но это длилось несколько секунд. Неожиданно, мы оказались в незнакомой комнате, Глайт и Марго отпустили меня.
Судя по всему, квартира была очень большой, и жили здесь вполне обеспеченные люди. Всё вокруг было дорого, комфортно и со вкусом. Женщина, сбившая двух человек и бросившая их умирать, была вполне обеспеченной и благополучной.
Мы двинулись за Глайтом, при этом все летели в нескольких сантиметрах от пола, а я, как обычно просто шёл. Ну, почему на меня действует закон притяжения, а на них нет! Квартира показалась мне бесконечной. Мы прошли в небольшую, по сравнению с другими комнату, похожую на рабочий кабинет: большой стол с компьютером, удобное офисное кресло, полки с папками для бумаг. Молодая женщина разговаривала по телефону. Я встал напротив, чтобы рассмотреть её. Она была вполне симпатичной, правда, сейчас на лице ее застыла брезгливая гримаска. Она слушала, и, судя по выражению лица, разговор ей не нравился. Внезапно она взвизгнула и закричала на собеседника высоким пронзительным голосом. Теперь она стала совсем не симпатичной.
Никто, кроме меня не рассматривал её, все стояли у неё за спиной, и,