Утром следующего дня, проснувшись, Ариша увидела отца, сидевшего за столом. Он писал письма. Их было много, очень много. В доме стояла мертвая тишина. Было необычно чисто, блестел паркет, тикали часы. И вдруг ребенок совершенно твердо осознал, что мама больше никогда не придет. Ни волшебники, ни божьи коровки не смогут ей помочь. Среди звенящей тишины раздались громкие детские рыдания.
Память
У моей подруги Маши была свадьба. Ее будущая свекровь-пожилая седоволосая женщина принимала активное участие в этом знаменательном для нее событии. Ведь ее любимый и единственный сын женится! Сын, которому она посвятила всю свою жизнь! Гордость, смешанная с радостью, переполняла ее сердце. Солнечный день и запахи живых цветов пьянили, наполняя дом весенним ароматом.
Елизавета Петровна, так звали Машину свекровь, сшила к этому дню платье василькового цвета с разноцветными ромашками, сделала красивую стрижку, от чего преобразилась и превратилась в симпатичную женщину. В этот незабываемый день, она первая встретит хлебом с солью невестку и сына, и благословит их на долгую счастливую жизнь! Она счастлива! Ведь ее сын женится!!!
Маша была не против жить в одной квартире со своей будущей свекровью. Ее совесть никогда бы не позволила ей обидеть Елизавету Петровну и оставить ее на склоне лет совсем одну. Ведь прошлая жизнь ее была так тяжела! Она часто рассказывала Маше как семнадцатилетней девушкой ее угнали на принудительные работы в Германию. В то время, совсем еще юная Лиза, не могла уехать в эвакуацию из-за того, что ее мать тяжело заболела. Лиза не хотела и не имела права оставить ее одну. Ее решение было твердым и обдуманным.
Немцы ходили по домам, организовывали облавы, выискивая молодых здоровых людей для рабской работы в Германии. Толпы отчаявшихся людей под дулами автоматов шли к грузовикам, увозящих их далеко от Родины. Когда полицаи подошли к дому, где жила Лиза со своей пожилой матерью, одна из соседок сказала: «Вы пропустили дом, там за углом живет молодая девушка.» Лиза понимала, что ее предали. Она вышла из дома молча, и только плотно сжатые губы и тревожный огонек в глазах выдавал ее душевную боль. Маша