– Хорошо, делом вину искупишь – умолчу о тебе государю.
– Все, все сделаю, что смогу! – ударил себя кулаком в грудь боярин.
– Так. Слушай внимательно. Перво-наперво приставь к избе ратников своих – человека три-четыре, да чтобы из лучших.
– Сделаю.
– Ключница твоя пусть о пропитании нашем озаботится.
– Невелики заботы.
– Не дослушал еще. Сам же немедля в Москву, в Посольский приказ поедешь – аллюром три креста. Передашь там – ранен Федор Кучецкой, отлеживается. С ним – документы важные. Пусть распорядятся – стрельцов для охраны пришлют да повозку какую. Отойдет от ран стряпчий государев, да и двинемся в первопрестольную.
– Все сделаю, как велишь. Вот те крест на том! – Боярин перекрестился.
– Ступай, не мешкай.
Боярин выбежал из крестьянской избы как ошпаренный. Я же проверил пульс у Федора – частит, и опять прилег на лавку.
Вскоре во дворе раздался топот копыт, выкрики. Я вскочил, выхватил саблю и – во двор.
Тьфу ты! Дружинники боярские прибыли для охраны.
Перестарался Троекуров с испугу, десяток прислал, заглаживая вину.
Он самочинно расставил ратников вокруг избы и у ворот. Причем поставил грамотно – каждый из воинов видел соседа справа и слева.
– Исполнено, боярин! – подскочил ко мне Троекуров.
– Старший кто?
– Вот он! Митька, подь сюды!
К нам подбежал зрелого возраста боевой холоп, на руке и лице виднелись старые шрамы.
– В избе старший он, – Троекуров указал на меня холопу. – Пока меня не будет, подчиняешься только одному боярину… – Троекуров замялся.
– Георгию Михайлову, – подсказал я.
– Ну вот, вроде все. Так я поехал? – Троекуров посмотрел на меня.
– Езжай! Не перепутай ничего.
– Как можно!
Боярин вскочил на лошадь, пришпорил ее. За ним последовали двое его дружинников.
– Дмитрий!
– Слушаю, боярин, – подскочил ко мне старший дружинник.
– Не шумите, там, в избе, боярин знатный, ляхами раненный, ему покой нужен – тяжко ему.
– Понял.
Я вернулся в избу и снова улегся на лавку.
Часика два удалось вздремнуть, и поднялся я слегка взбодренный. Первым делом – к Федору. Лоб горячий, повязка подмокла сукровицей, пульс на раненой руке есть. Как бы нагноение раны не получилось. Я кликнул хозяина избы.
– Вот что, Антон, поищи подорожник.
– Да ты что, боярин, не время ему еще.
– Походи по пригоркам, одним словом – где солнышка побольше и потеплее. Может, и найдешь несколько листиков.
Я сунул хозяину серебряный рубль – все равно ведь за постой платить надо. Антон обрадовался страшно невиданной щедрости, захватил с собой жену, и они отправились на поиски подорожника.
Я уселся на лавку и задумался – все ли правильно сделал? Не упустил ли чего существенного? Может, правильнее было бы самому с мешком грамот