Катится колесо.
Просто так, без всего.
Круглое, удивлённое,
миром восхищённое…
За окном пролетела чёрная птица
За окном пролетела чёрная птица
не оставляя следа
на молочной бумаге тумана
Может она и пыталась
почерком крыльев
заставить туман говорить
может она и хотела
в бездушную вязкую плоть
вонзить упругое слово
но туман перед ней расступался
и сливался за ней
молчалив как и прежде
За окном пролетела чёрная птица
не оставляя следа
унося безнадёжно с собою
что-то
о чём мне уже никогда не узнать
Заклинание
И всё – налёт
и всё – налёт
и всё пройдёт
и всё пройдёт
и станет всё
смешным-смешно
когда пройдёт
Но не прошло
пока ещё
И снова, и снова нам нужно чего-то
Так бей же по жилам,
Кидайся в края,
Бездомная молодость,
Ярость моя!..»
И снова, и снова
нам нужно чего-то —
не жеста, не слова,
а трудной работы.
Чтоб степи ломались
от рук и металла,
цементная завязь
чтоб стены рождала.
Чтоб рвать рукавицы
об острые камни,
что стружки, как птицы,
от брёвен взлетали.
Пласты клейкой глины
ворочать лопатой!..
Мальчишечья сила
не требует платы.
Видеть!
Настоящая лирика
Настоящая лирика —
дикий тигель алхимика,
где ступени познания —
вещества без названия…
Гитара без струн
Скажи, видал ли ты когда-нибудь
орла без крыльев?
неподвижный ветер?..
Растерянно держу в руках гитару,
лишённую своих поющих струн
и слушаю несуществующие звуки:
Я гитара, я тоже гитара,
я тоже янтарная чаша
слёз и улыбок мира,
я тоже прощаю вам, люди,
гордыню грешную вашу,
я с вами, а не над вами —
гитара я, а не лира…
Скажи, ты ощущал когда-нибудь
бессилие молчанья?
немоту?
и невозможность быть самим собой?..
Тогда, наверное, ты тоже понимаешь…
Город грязен, конечно
Город грязен, конечно,
но снег даже в городе чист.
Постепенно покроются серым налётом сугробы,
но глядишь – и наутро опять
снег белеет,
готовый поэтам служить для сравнений.
Вновь и вновь – белизна.
Но потом