С.Г. Еремин считает более содержательным и специфичным термин «специальные познания», закрепленный в ст. 80 УПК РФ, ст. 26.4 КоАП РФ, ст. 6 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности», ст. 29 Закона «О третейских судах в Российской Федерации», и предлагает заменить им термин «специальные знания» в ст. 57 и 58 УПК России, ст. 9 и 21 Закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». Аналогичного мнения, по результатам диссертационного исследования С.Г. Еремина, придерживаются 60,8 % опрошенных им сотрудников органов дознания, дознавателей и следователей[50]. Полагаем такие доводы недостаточно убедительными. Поэтому обратимся к философскому и лингвистическому значениям этих понятий.
Философ П.В. Копнин определяет знание как совокупность идей человека, в которых выражено теоретическое овладение им предметом; как форму деятельности субъекта, в которой целесообразно, практически направленно отражены вещи, процессы объективной реальности[51]. В.Л. Абушенко выделяет шесть признаков в понятии «знания»: это «селективная (1), упорядоченная (2), определенным способом (методом) полученная (3), в соответствии с какими-либо критериями (нормами) оформленная (4) информация, имеющая социальное значение (5) и признаваемая в качестве именно знания определенными социальными субъектами и обществом в целом (6)»[52]. Толковый словарь русского языка рассматривает «знание» как результаты познания, научные сведения как совокупность сведений в какой-нибудь области[53].
Познание в философском понимании – это процесс получения человеком нового знания, открытие ранее неизвестного, «творческая деятельность субъекта, ориентированная на получение достоверных знаний о мире…»[54]; «познание» в лингвистике – это приобретение знания, постижение закономерностей объективного мира или совокупность сведений в какой-нибудь области[55].
Таким образом, с позиции философии и лингвистики рассматриваемые понятия не являются синонимами, хотя их содержание частично перекрывается. Из вышеизложенного можно полагать, что в юридической литературе наиболее точным будет употребление термина «специальные знания». Т.В. Сахнова и В.Г. Стаценко придерживаются такой же точки зрения. И ст. 57, 58 УПК РФ содержат именно такую формулировку.
Представляется не совсем верной позиция Е.В. Селиной, которая считает более точным использование в уголовно-процессуальном законодательстве термина «познания», поскольку он охватывает знания, умения и навыки[56]. Если исходить из философских понятий «знания» и «познания» и лингвистического толкования термина «опыт», рассмотренного ранее, то вполне очевидно, что умения, навыки, а также и сами знания приобретаются