Не будучи закрепленным в законодательстве, данное толкование тем не менее на многие годы определило отношение к натуральным обязательствам со стороны правоприменителя. Гуманистические идеи Просвещения стали своеобразным ориентиром для французской судебной практики. Конструкция натуральных обязательств широко использовалась судами при рассмотрении споров, вытекающих из нравственных обязательств, основанных на родстве (алименты, издержки на погребение), а также дел о взыскании долга из благодарности за оказанные услуги и пр.[163]
Российским дореволюционным цивилистам, воспитанным на трудах немецких пандектистов, была чужда идея нравственного основания натуральных обязательств. Расцвет естественной философии пришелся на время, когда российская юридическая мысль находилась еще в зачаточном состоянии: немногочисленные работы, посвященные вопросам гражданского права, выполненные под влиянием естественно-правовых идей, не оставили заметного следа в истории[164]. Проблема натуральных обязательств была вовсе оставлена без внимания. Заслуживает упоминания, пожалуй, лишь указание Терлаичем в качестве одного из оснований прекращения личных (обязательственных) прав долговременное их неупотребление (просрочка или давность)[165].
С сочувствием к идее нравственного основания натуральных обязательств относился, пожалуй, лишь Н. Л. Дювернуа, соглашаясь в целом с Г. Дернбургом в том, что натуральные обязательства – это отношения, с которыми гражданское общество считается по соображениям «доброй славы и меркантильного кредита», по чувству приличия и по требованиям нравов, но которым государство не решается дать полного признания исковых правоотношений по политическим основаниям[166].
Любопытно, что из советских ученых наиболее близок к позиции французских цивилистов был М. М. Агарков, считающийся «одним из противников признания натуральных обязательств»[167]. Его концепция «достаточного основания» исходила именно из того, что «…честное отношение к общественному долгу и уважение к правилам социалистического общежития могут требовать, чтобы имущество, переданное одним лицом другому, не могло быть истребовано обратно, хотя бы имущество и не перешло в качестве исполнения по существующему между этими лицами обязательству»[168]. Таким образом, М. М. Агарков, придерживаясь мнения о неюридическом свойстве натуральных обязательств, в качестве оснований для их исполнения называл правила приличия и моральный долг (хотя и именовал их сообразно времени и политической ситуации).
Среди современных авторов, придерживающихся естественно-правовой концепции натуральных обязательств, следует назвать Л. В. Щенникову[169] и А. В. Матина[170]. Возвращение в отечественной литературе к такому пониманию натуральных обязательств вполне понятно: использование в качестве методологического основания юридического исследования естественно-правовой теории в настоящее время закономерно, учитывая общую демократизацию