Также законодатель, кроме участковых мировых судей, вводил понятие «почетные мировые судьи». Более детально статус почетных мировых судей регламентировался в особой главе «О должности почетных мировых судей». В ней говорилось, что почетный мировой судья обязан отправлять правосудие по всем делам подсудных мировым судьям в тех случаях, когда обе стороны обратятся к его посредничеству. То есть почетные мировые судьи не имели своего участка, к ним могли обратиться тяжущиеся с любого участка округа, если сочтут возможным. Также почетный мировой судья мог заменить участкового мирового судью в случае болезни или отлучки последнего (ст. 43 УСУ). При этом закон подчеркивал равенство полномочий участковых и мировых судей: «Почетный мировой судья разбирает дела на том же основания, как участковый и стороны, обратившиеся к суду почетного мирового судьи не вправе уклоняться от его решения и не могут возбуждать то же дело у другого мирового судьи» (ст. 49 УСУ). Самое главное отличие участковых и почетных мировых судей указывалось в ст. 50 УСУ: почетные мировые судьи не получали никакого жалования. Из этого вытекало еще одно отличие, закрепленное в законе: участковые мировые судьи не могли занимать еще какие-либо должности, кроме почетных должностей в богоугодных заведениях, а на почетных данное ограничение не распространялось.
Деятельность участковых мировых судей была регламентирована более жестко. Статья 41 УСУ обязывала выбрать постоянное место пребывания на своем участке для разбора дел и согласовать это место со съездом мировых судей. Видимо эта оговорка вводилась для того, чтобы слишком произвольное определение места жительства и работы мировых судей, могла сделать их малодоступным населению. При этом та же статья обязывала участкового мирового судью принимать заявления «везде и во всякое время».
Соответственно, чтобы обеспечить постоянное пребывание участкового судьи в своем участке и чтобы судья полностью погружался только в судейскую должность, закон, как уже было сказано, запрещал параллельно служить где-либо еще. Исключение составляли только почетные должности в местных богоугодных и учебных заведениях. Такое ограничение было вполне разумным: судейская деятельность становилась профессиональной, а доступ к правосудию должен был открыт в достаточно широкий промежуток времени. Можно заметить, что в XIX в. не редкостью была ситуация, когда человек брался совмещать несколько работ: например, священник становился учителем в местной школе или преподаватель одного учебного заведения соглашался вести занятия в другом учебном заведение. Далеко не всегда получалось