лицо своему хозяину. Увлечение собаками прекратилось, когда я стал подростком. Я начал интересоваться девочками, и теперь, пусть даже в мыслях, в моем мире больше не было места для облизывающих собак-героев. Повзрослев, я завел кошку, которую назвал Лолой и которая и близко не подпускала собак. Это было вполне объяснимо, ведь собаки и кошки уживаются друг с другом как мужчины с женщинами, которые, как известно, родом с разных планет. И хотя Лола держала меня на коротком поводке и позволяла гладить себя лишь тогда, когда сама того желала, мне не хотелось ее терять. А возможно, именно поэтому я ее так сильно и любил. За ней было просто ухаживать, ее не нужно было выгуливать, а даже если ей хотелось погулять, она отправлялась в соседский сад. Когда Лолы не стало, я сперва решил больше не заводить домашних животных. Я спокойно жил без кота, и уж тем более мне не пришло бы в голову завести собаку. И когда я работал сценаристом, мои пути не пересекались с тропами собак. Продюсеры постоянно указывали на то, что работать с животными, равно как и с детьми, слишком дорого и сложно. Дрессированная собака обойдется не дешевле исполнителя главной роли, посему в киноиндустрии существует негласный закон: никаких собак без крайней необходимости. В связи с этим я получил указание не вписывать четвероногих в историю! Но однажды я все же написал успешный сценарий к фильму о сенбернаре Феликсе, но эта собака, как и любой суперпес из радио- или телепередач, не имела ничего общего с реальностью: Феликс ездил на мотоцикле, прыгал по крышам, словно белка, и обладал уровнем IQ, до которого даже Альберту Эйнштейну было далеко. Разумеется, еще в процессе написания я понимал, что Феликс не имел ничего общего с настоящим животным. Хоть я и ничего не смыслил в собаках, все же полагал, что знаю, как ведут себя настоящие псы: они смотрят на тебя огромными глазами, когда голодны, и послушно исполняют команды, не проявляя никакой индивидуальности. Предполагаю, что мое мнение о собаках складывалось исключительно на основе предрассудков. Но сложить образ настоящей собаки мне помогла очаровательная женщина Эллен. Она работала адвокатом, при этом воспитывала прелестную и плутоватую шестилетнюю дочь, а также являлась владелицей небольшой собачки по кличке Бонни. Я все еще прекрасно помню свою первую (и непреднамеренную) встречу с Бонни: была суббота, и я договорился о прогулке с Эллен, с которой недавно познакомился. Когда она припарковала свой автомобиль, я, как старомодный кавалер, бросился ей навстречу и распахнул дверь. Меня ожидал сюрприз: на пассажирском сиденье расположилась маленькая коричневая собака, которая выпрыгнула следом за хозяйкой! Внешне пес выглядел как помесь лисы и плюшевого медведя с длинными ушами. Как позже рассказала мне Эллен, Бонни действительно была помесью терьера и вельш-корги. Поневоле я опустился на корточки и протянул ей руку для обнюхивания. И что же она сделала? Ну конечно, принялась с энтузиазмом облизывать мокрым языком мое лицо! День уже был для меня закончен, и тут я услышал, как Эллен говорит:
– Ты ей нравишься! – Я попытался придать лицу дружелюбное выражение и молчал. – Я знаю, что ты не очень любишь собак. Я это сразу заметила! Но, несмотря на это, ты согласился видеться со мной, и меня это очень радует! – похвалила меня Эллен.
И я сдался, потому что знал, что для меня Эллен без Бонни не возможна. Но все же оставался еще один вопрос.
– Ты ведь не собираешься заводить еще одну собаку? – уточнил я.
– Нет, конечно! – ответила Эллен, и у меня словно камень с души свалился. С такой-то собакой, да еще и такого размера, я уж точно справлюсь.
Для наших отношений не было преград, к тому же мой тринадцатилетний сын Константин отлично ладил с Софи, дочерью Эллен. К Бонни он также быстро нашел подход, и она всегда разрешала ему почесать себя за ухом. Мне нравилось, как Эллен относится к своей собаке. Бонни не лезла в тарелку к хозяйке, а ела из своей миски, спала не в ее постели, а в корзинке. Все, что мне оставалось, – лишь наладить отношения с маленькой собачкой во время визитов к Эллен. Бонни жила с Эллен и Софи в доме с большим садом. Однако я быстро понял, что она не имела ничего общего с суперсобакой моего детства Лесси и не знала никаких трюков, она даже не умела становиться на задние лапки. Единственное, что она хорошо освоила, – это валяться без дела на диване. Ей нравилось человеческое общество, при этом псине было не важно, был ли это свой или чужой. Но, откровенно говоря, должен признаться, что я практически не уделял ей внимания. Для меня Бонни была маленькой собакой любимой женщины, которая всегда находилась в ее доме, когда бы я ни пришел. Я не имел ничего против нее, но и не скучал бы по ней, если бы ее там не было. О том, что я не питал большой любви к собакам, знал, разумеется, и Константин, который любил подшучивать над тем, что я недостаточно восхищаюсь песиком.
– Папа, погладь же Бонни, не бойся, она не кусается! – говорил он каждый раз, когда видел, что я снова медлил перед тем, как взять собаку к себе на колени.
Но случай помешал этим отношениям перерасти в замечательную и долгую дружбу. Эллен нужно было срочно лететь на Гран-Канарию, так как ураган повредил крышу ее летнего домика. Поскольку в спешке ей не удалось отыскать гостиницу для собак, она взяла Бонни с собой.
Бонни пропала…
На
