Мартин слышал ее порывистое дыхание, ощущал едва заметную дрожь. Он и сам тяжело дышал, желая большего, но не спешил переходить к откровенным ласкам, разве что снова приспустил бретельку сорочки, обнажая грудь. Едва касаясь кожи, провел пальцем по границе темного ореола вокруг соска. Эмилия потянулась, сладко подрагивая.
– Пожалуйста… – прошептала она.
– Мм-м? – Мартин сделал вид, что не понимает, а сам словно случайно коснулся самой вершинки груди.
– Ма-а-артин… пожалуйста…
Ее чувственность восхищала.
Эмилия вдруг перестала умолять. Она встала на колени, отбросила в сторону подушку, дернула покрывало, пытаясь добраться до желаемого. Мартин, улыбаясь, схватил ее за запястья и повалил на спину. Не отпуская рук, навис над ней, жадно поцеловал в губы. И отпрянул назад, опираясь на колени.
– Эми, моя маленькая Эми, какая же ты сладкая…
Мартин поднес к губам ее руку, попробовал на вкус ладонь, запястье, локтевую ямочку, нежную кожу над ключицей. Потом проделал то же самое с другой рукой. Потянул наверх сорочку, смял ее пальцами. Эмилия приподнялась, помогая ему, а потом обхватила за плечи, но он покачал головой:
– Нет, малышка, не торопись.
Сдерживаться было невыносимо трудно, но ему нравилось ласкать жену, нравилось касаться ее нежной бархатной кожи, нравилось, как она нетерпеливо извивается под ним и порывисто дышит.
Он спустился ниже и накрыл ладонями груди, набухшие, упругие, жаждущие ласки. Помял их пальцами, пощипал соски, припал губами к одному, вбирая его в рот, вырывая у Эмилии восторженный стон, потом – к другому.
– Моя сладкая, нежная…
– Больше не могу терпеть, Мартин… Пожалуйста!
Жалобный всхлип прозвучал лучшим в мире комплиментом. Пальцы погладили горячее лоно, словно невзначай задели чувствительный бугорок. Эмилия снова всхлипнула.
Когда он вошел в нее, обжигающе влажную и тесную, они оба были возбуждены настолько, что потеряли ощущение реальности. Единственное, что запомнилось, – это как Эмилия впилась ногтями в спину, достигнув пика, и как восхитительно тесно стало в ее лоне.
Очнувшись, Мартин обнаружил, что лежит на спине, а жена прильнула к нему, положив голову на грудь.
– Моя… – хрипло выдохнул он, целуя Эмилию в макушку.
– Мартюша, сыночек, ты уже проснулся?!
Громкий женский голос в соседней комнате заставил Мартина вздрогнуть, а Эмилию – приподнять голову и изумленно посмотреть на мужа.
– Мама, – шепотом объяснил он.
Забавно. Взрослый и сильный мужчина в ужасе уставился на дверь, как будто его застукали за чем-то непозволительным.
– Войдет? – уточнила Эмилия, с трудом сдерживая смешок.
– Нет, – Мартин выдохнул и откинулся на подушку, – но в покое не оставит.
– Мартюша! – Словно в подтверждение его слов в дверь постучали. – Я же слышу, ты не спишь!
– Но она знает, что я тут? – поинтересовалась Эмилия.
– Конечно, – фыркнул Мартин. –