Население Байи оказалось приветливым и открытым. Очень быстро в импровизированном поселении немцев появились первые любопытствующие, среди них были женщины и девушки в ярких одеждах, которые продавали фрукты и овощи. Ида поражалась тому, что мочки ушей у них проколоты и в отверстия вдеты золотые или разноцветные кольца. Их яркие цепочки и браслеты издавали веселый перезвон, когда они вступали в беседу, оживленно жестикулируя. Уличные торговцы предлагали фрукты и пирожки с крабовым мясом, а матросы учили переселенцев ловить рыбу и жарить ее здесь же, на пляже, на открытом огне. На вкус она была бесподобной, особенно приправленная лимонным соком – совсем не такая, как карпы из деревенского пруда в Мекленбурге или корюшка, которую Антон иногда тайком выуживал из озера помещика.
Переселенцы стали постепенно дополнять скудные рационы, выделенные им Бейтом, фруктами и другими продуктами. Женщины с недоверием рассматривали тропические плоды, и Ида едва не выдала себя, когда они вдруг принялись есть манго и бананы прямо с кожурой. Карл подмигнул ей издалека, пока она деловито чистила фрукты, притворяясь, что сама до этого додумалась.
Местные жители все время ходили босиком, что ужасно возмущало женщин из числа переселенцев, и они готовы были обсуждать это часами. Ида злилась на них за такую предвзятость. Сама она однажды украдкой сняла чулки и туфли, чтобы пройтись босиком по пляжу. Песок под ногами оказался теплым, он щекотал ее между пальцами… Она вошла в море и позволила волнам омывать ноги – это ощущение было совершенно непередаваемым. Ида еще никогда не чувствовала себя настолько счастливой, как на этом пляже к западу от Сальвадора.
Однако прочие переселенцы не разделяли ее восторга, придерживаясь правил и обычаев, заведенных в мекленбургской деревне, насколько это было возможно. Многие из них тоже чувствовали себя неуверенно. Бейт застращал их местными разбойниками и убийцами, настроив против всех бразильцев, кроме того, местная еда с непривычными ингредиентами и способом приготовления плохо сказывалась на их желудках. Якоб Ланге строго запретил своим детям брать еду у местных жителей. Похоже, он опасался, что уличные торговцы хотят отравить их. Госпожа Брандманн даже прогоняла прочь местных детишек, которые с любопытством приближались к их кострам, хотя темнокожие малыши с кудрявыми волосами выглядели очень мило.
– Чернокожие! – с восхищением в голосе сказала Ида, увидев, как эти дети играют в волнах.
– Чернокожие? – пришла в ужас госпожа Брандманн. – Как такое может быть, чтобы грязь вообще не смывалась?
Чаще всего люди жаловались на невозможность посетить церковь. Миссионеры служили мессы и устраивали молитвенные