– Ну так потушите.
– Не получится, проводка искрит над разлившейся в моторном отсеке соляркой. Случайно продырявили бак, когда брали моториста. Солярка разлилась по всему машинному отделению и смежным помещениям. Она вот-вот вспыхнет.
И тут же сильная встряска всего корпуса теплохода дала понять, что взрыв уже случился. Кто-то с палубы заорал:
– Пробоина, мы идем ко дну.
– Как? Этого не может быть. Срочно заделать. Ставьте пластырь, тушите огонь, откачивайте воду.
– Бесполезно, больше ничего нельзя сделать, – выпалил тот самый парень, на которого возлагались наибольшие надежды по ведению корабля дальше, так как только он один хоть что-то понимал в его устройстве. – Там полно солярки, сейчас рванут и рабочие баки. На судне несколько тонн топлива, если огонь дойдет до основных резервуаров, расположенных далеко от машинного отделения, спастись не удастся уже никому.
– У-уу! – Артур раздраженно ударил кулаком по приборной панели. – Нужно забрать детей.
– Лодок на всех не хватит. Мы можем взять только несколько человек.
– Не можем, – перебил еще один вбежавший в рубку. – Вода поднимается слишком быстро, мы и сами вряд ли успеем покинуть судно. Нужно спасаться, пока еще не поздно.
– Нет! Нам нужна эта девчонка. Делайте что хотите, но достаньте мне ее. Без нее никто из вас, идиотов, не покинет корабля. Немедленно тащите ее наверх.
Пока бандиты суетливо бегали по палубе, в каюте, где были заперты девушки, происходило следующее.
– Хватит хныкать, нас пока еще не убивают. – Ковылина раздраженно мерила шагами каюту, пытаясь заставить успокоиться завывающих Скорлупову и Косяченко. – Да прекратите же! У-у! Ну и дуры.
– Сама такая, – заорала в ответ Вика. – Нечего строить из себя Лару Крофт. Они нас все равно убьют, будет то же, что и при «Норд-Осте».
– Жаль, что они тебя сразу не кокнули, – надменно заметила Елена. – Визжишь как недорезанная свинья.
– Что?.. Да кем ты себя возомнила? – В следующую минуту Скорлупова рванулась к Ковылиной, занеся кулаки вверх для удара. Ленка нисколько не испугалась, а лишь громко засмеялась, уверенная в том, что Вика не осмелится ее ударить. Когда же получила неожиданно удар в челюсть, смолкла и тоже, перекосив лицо от злости, вцепилась в волосы одноклассницы. Завязалась жестокая схватка не на жизнь, а на смерть.
– Не смей меня оскорблять. А-аа-аа!
Драка была жестокой. Невозможно было понять, кто кого лупит. В каюте поднялся шум, визг, переполох. Каждая из борющихся девушек скрипела зубами, вертелась, вырываясь из цепких рук соперницы, и сама норовила добраться до ее глаз или шеи. Остальные словно закоченелые стояли в стороне и не отрывая глаз следили за происходящим побоищем, не зная, что тут можно вообще предпринять.
Злость в девушках нарастала. Когда Елена жестоко и безжалостно стукнула Вику головой о стену, к девушкам кинулись Шерстенко, Мельникова и Соболенко, поняв, что необходимо срочно их разнять. Девчонки схватились за